Ксения Островская:
Добрый вечер, дорогие друзья, сегодня в студии я одна, Ульяна где-то отдыхает, загорает, передаю тебе привет и завидую, но себе завидую больше, потому что сегодня у меня в гостях потрясающая женщина, прекрасная актриса театра и кино Ксения Лаврова-Глинка.
Ксения Лаврова-Глинка:
Я в шоке от такого представления, регалий, спасибо огромное, весьма скромна и все время сомневаюсь в своих регалиях, и мне приятно, когда это называют.
Ксения Островская:
Спасибо огромное, что выделили время, тем более в такое непростое время. Я уверена, что среди радиослушателей, интернет-зрителей все практически знают актрису Ксению Лаврову-Глинка, но тем не менее я предлагаю еще раз насладиться. Внимание на экран, видео-визитка.
Видео:
— Ты была потрясающая актриса… Была…
— Та женщина, крови не было, она была ледяная, когда я ее тащила, значит она была уже мертва. Зачем я это сделала? У меня же была какая-то идея. Не помню, ничего не помню.
— Слушай, ты горячий, поехали в город, прогуляемся. — Извини, не могу, много работы. — Болван. — Я могу так сделать, чтобы ты не работал никогда. — Спасибо, конечно, но я о себе привык заботиться сам. — А вот это правильно, не надо так сразу сдаваться. — Ну как знаешь. Много теряешь, птенчик.
— Очень приятно, я Галина Павловна, давайте не будем сразу думать о плохом, давайте дождемся диагноза. Девочка моя, я тебе помогу, мы найдем антидепрессанты, я их назначу тебе, и если лечение пойдет нормально, то облегчение настанет где-то через месяц, но ты должна быть готова, это длительный процесс, нужно время. — Я никуда не спешу. — Молодец, умница.
Ксения Островская:
Мы только что за кадром поговорили, насколько профессия накладывает отпечаток, Вы прониклись к медицине. В одном из прямых эфиров подписчики спрашивали имеете ли Вы медицинское образование или нет.
Ксения Лаврова-Глинка:
Когда вот таким образом входишь в роль, у меня своеобразный юмор. Например, сегодня мы снимаем серию и снимаем эпизоды, связанные с какой-то страшной болезнью, и я, когда еду на съемочную площадку с утра, мониторю. И какая интересная история, я постоянно об этом думаю, — например, я попадаю в аварию, полицейские начинают искать кто это, лазить в моем телефоне. И что они там видят? Там и такая болезнь, и сякая, и самая страшная, и самая интимная, они никогда бы не подумали, что я актриса.
Я обрела с этими съемками здоровый цинизм, спокойный. И я не скрою, я переболела COVID. Мы всей семьей это пережили, я абсолютно спокойно к этому отношусь. Это вирус, его не стоит бояться, нужно обращаться к врачам, когда вы чувствуете что-то, не думайте, что он отменен нашими властями с отменой
масок. Нет, это вирус, это сложное и тяжелое заболевание, берегите себя, не бойтесь его самое главное, кто боится, тот попадает в самые страшные ситуации. Лечите ОРВИ, слушайте себя, близких, будьте внимательны.
Ксения Островская:
Актриса-медик.
Ксения Лаврова-Глинка:
Абсолютно, так как я излечила всю свою семью, а у меня семья огромная, включая няню, мужа няни, дочку няни, которая у нас была изолирована, и мы были изолированы, и мы всех лечили. Все победим.
Ксения Островская:
Говорят же, этот вирус будет, скорее всего, мутировать, видоизменяться, но он с нами. Но жизнь возвращается.
Ксения Лаврова-Глинка:
Как я хочу в театр…
Ксения Островская:
Но театральный сезон же будет еще только осенью, до сентября такой большой перерыв получился, с марта месяца. И какое ощущение от этого бесконечного онлайна?
Ксения Лаврова-Глинка:
Ужасное. Я какое-то время изначально соглашалась. Моей дочке Глаше 14 лет, она училась онлайн, и у нас класс онлайновского обучения, это родительское онлайновское собрание. Изумительно, потому что поговорить — я и так все понимаю, я могу выключить, могу включить, это не потерянный вечер, когда ты едешь к школе, время сокращается.
Ксения Островская:
Есть свои плюсы. А что касается творчества в онлайне, здесь как быть? За или против?
Ксения Лаврова-Глинка:
Я поняла ценность нашего театрального искусства, оно же такое странное. Очень многие могут сказать, ну что вы там играете, и я так могу. Не можете. У меня была прекрасная подруга Маша Голубь и у нее была бабушка, которая говорила очень точную фразу: «Что такое театр? Надень свой предпраздничный костюм и пройдись из одной кулисы в другую — нае….ся». Театр — это здесь и сейчас. Я не могу смотреть спектакли записанные, я могу смотреть оперу, балет, музыку, все что угодно, а спектакли я не могу смотреть, это не работает без живой энергетики.
Ксения Островская:
То есть это все-таки контакт со зрителем в первую очередь?
Ксения Лаврова-Глинка:
Конечно, потому что зритель является самым главным партнером. Как-то, когда я была молодая, училась в школе-студии, Олег Палыч дал нам такое задание — вот маленький детский велосипед, катайся ради нее, ты катаешься, но всегда понимаешь, что ты для кого-то это делаешь, для нее, вот она смотрит, это как влюбленность. Когда влюбленность, в огромной компании ты всегда для него, волосы вот так поправляешь, пусть даже он не видит, но ты всегда это ощущаешь. То же самое на сцене, это такая любовь, и ты все делаешь для зрителя.
Ксения Островская:
Про партнера как раз вопрос: каково было сниматься со Шнуровым на площадке, какой он там?
Ксения Лаврова-Глинка:
Я за ним наблюдаю, боюсь, что он даже не вспомнит, и он из простого «в Питере пить» превратился в очень презентабельного мужчину, и он был с огромной когортой его помощников, он все время был загадочный, поэтому когда мы играли, я наполнялась пиететом.
Ксения Островская:
Если бы мне можно было назвать тему сегодняшней передачи «Капкан для звезды», я бы ее так и назвала, потому что тема, которую мне хочется сегодня обсудить, звучит так — насколько Вы считаете публичную профессию ответственной? Актер, режиссер насколько должен быть внимательным к своим публичным словам?
Ксения Лаврова-Глинка:
Если сегодня мои зрители зайдут ко мне на Facebook, они увидят уровень моего хулиганства, но так как инстаграмные люди не сильно лезут в Facebook, они меня представляют, видимо, иначе. У меня совершенно нет сил что-то из себя корчить, я ленивая жутко. Я хочу с ними поделиться, меня многие за это ругают, поносят, вот мне хорошо, и я это снимаю, я нахожусь в счастье от того, что мы в карантине, и от того, что я в доме, я постоянно готовлю, я это снимаю, презентую, ни на что не претендуя, это многие делают вкуснее, умнее, талантливее, есть целая команда съемщиков, которые снимают. Я это делаю просто так с надеждой на то, что люди посмотрят, воодушевятся и сделают такую простую вещь очень вкусно, я делаю только простые вещи.
Ксения Островская:
За что уже сегодня можно сказать спасибо карантину?
Ксения Лаврова-Глинка:
За меня. Я прошла все стадии, я об этом уже писала и говорила, от депрессии, неприятия, ненависти, потом принятия, и сейчас я абсолютно кайфую.
Ксения Островская:
То есть плюсов все-таки больше?
Ксения Лаврова-Глинка:
Да. Я кайфую, у меня появилась пятая собака, мальтипу, это новая выведенная порода и которая стоит огромные деньги. Я не заплатила эти деньги, не думайте, я нашла его за весьма экономные деньги, но он так на это и стоит.
Ксения Островская:
Чем отличается?
Ксения Лаврова-Глинка:
Я не знаю. Он, наверное, даже не мальтипу, но он любимый. Это, пожалуй, первая собака, которая настолько нуждается во мне, которая просто на мне висит, лежит, целует, кусает, это мое сумасшествие. Муж сказал мне: «Я к нему не притронусь». У меня четыре собаки, они все старые, Кьяре сделали позавчера срочную полостную операцию, еле спасли собаку. Он сказал, что если хочешь, просто бери и заводи собаку, но Дождя — это какое-то невозможное чудо, и почему Дождик, потому что он по породе ксанта додж. И я думала — ну какой он додж? Мне его дали в два месяца, в принципе, хозяева не берут в два месяца, это очень маленький срок, а так как я собачница, у меня были щенки и я знаю, как это, я в два месяца его взяла, из пипетки выпоила, и он абсолютно мой. У него есть даже страница своя, мы очень смеемся и умиляемся.
Ксения Островская:
Когда в первый раз Вы почувствовали, что Вас узнают, Вас знают?
Ксения Лаврова-Глинка:
Никогда.
Ксения Островская:
То есть не было такого, что я известна, меня знают? 49 ролей.
Ксения Лаврова-Глинка:
Нет. Я очень не похожа на моих героинь. Я один человек, я мало гримируюсь в жизни, мне лень. Пожалуй, такого нет. Никто не узнает.
Ксения Островская:
Потому что не могут идентифицировать.
Ксения Лаврова-Глинка:
Я однажды увидела Анджелину Джоли. Очень часто я живу во Франции в Антибах, это город рядом с Каннами, и когда-то я пошла в джинсовый магазин, а это было время Каннского фестиваля, абсолютно заштатный магазин. Я хожу, джинсы выбираю, и вдруг, как сейчас помню, падают мои глаза, и я думаю: «Какие туфли офигенские». Я это помню до мгновения, и начинаю по ногам подниматься: «Какие ноги худые, такого не может быть». Потом я поднимаюсь до тренча, она была в плаще, и я думаю: «Как так, такая жара, ты еще и в плаще?» И я иду и попадаю на фантастически красивое лицо вот с такими глазами и вот такими губами. И мой мозг отказывается это понимать, что это Анджелина Джоли. Она просто зашла в магазин. Я лишилась сил. Может, и обо мне так думают.
Ксения Островская:
Я думаю, что Вас все равно узнают, 49 ролей все-таки. А есть поклонники театральные и киношные?
Ксения Лаврова-Глинка:
У меня замечательные поклонники, которым я говорю 500 раз спасибо, для которых я существую и веду свою страничку, интеллигентнейшие, очень теплые люди.
Ксения Островская:
У Вас очень добрая, интеллигентная публика.
Ксения Лаврова-Глинка:
Мы плохих удаляем.
Ксения Островская:
Вы правда удаляете хейтеров?
Ксения Лаврова-Глинка:
Знаете какие хейтеры? Страшные. Мне все время рассказывают какие я пластические операции делаю, я сначала смеюсь, дети мои смеются, и потом я бешусь и удаляю их. Товарищи, как сделаю, я вам скажу.
Ксения Островская:
7 вопросов для блиц-опроса. Отвечаем быстро. Есть ли в жизни принципы, которые не нарушите никогда?
Ксения Лаврова-Глинка:
Память об ушедших предках.
Ксения Островская:
Роль, на которую не согласитесь никогда?
Ксения Лаврова-Глинка:
Никакой.
Ксения Островская:
То есть если будет интересный сюжет, неважно?
Ксения Лаврова-Глинка:
На все.
Ксения Островская:
Вы очень любите готовить, мы уже обсудили. Если говорить про Ваш темперамент, какая это кухня?
Ксения Лаврова-Глинка:
Медитеране.
Ксения Островская:
Это средиземноморская. Верите ли Вы в судьбу и определенное предназначение человека?
Ксения Лаврова-Глинка:
Да. Мне отец всегда об этом говорил, и я в это верю: ты начнешься после 40 лет. И я честно скажу, мой характер стал становиться моим характером, который я понимаю, после 40 лет и с его, к сожалению, уходом.
Ксения Островская:
Было такое ощущение, что сейчас я выполняю свое предназначение, свою миссию?
Ксения Лаврова-Глинка:
Я это делаю каждый день, когда укладываю моего ребенка.
Ксения Островская:
Все-таки мама — главная роль. Это такая ответственность, третий ребенок.
Ксения Лаврова-Глинка:
Он мне очень дорого дался, я его раз несколько чуть не потеряла, и я снималась в это время, «Практика» 2-й сезон, и я выносила просто каким-то своим усилием. Я не буду говорить, что было, но когда я поступила на сохранение в Сеченовку, мне сказали, если у вас такие проблемы, я не понимаю вообще какой он родится, у вас родится урод. И я сказала: «А ну знаете… Я вам сейчас дам». То есть Колька — это подарок. Началось с того, что он не один был запланирован Богом, у меня была двойня, и один ребенок ушел с пляжа, видимо, слабый, но Колька у меня удержался, я никому не говорила никогда, Коля выстраданный, любимый, заласканный и абсолютно хулиганский, знает, что его любят, поэтому он сильный хулиган, но ничего, будем работать.
Ксения Островская:
Спасибо за откровение. Музыка по классу скрипка. Какое произведение наиболее точно характеризует как личность?
Ксения Лаврова-Глинка:
Рахманинов 2-й концерт. Я этот концерт знаю, могу расписать нотами, я знаю все партии.
Ксения Островская:
Музыкальное образование как-то влияет на восприятие в творческой профессии информации?
Ксения Лаврова-Глинка:
Не знаю, на меня больше произвело ощущение моя педагогиня, которая была невозможной красавицей в нашем маленьком городе, Трамвай Желание, вот такая женщина, совершенно не к месту, и она на меня произвела неизгладимое впечатление, она меня формировала как женщину, как маму, как тетю, как музыканта, это такое человеческое и музыкальное потрясение. Я же очень хорошо играла на скрипке, и она мечтала, чтобы я пошла дальше. Но у меня же были какие-то амбиции, я хотела стать кем-то, чем-то, я понимала, что если я пойду учиться дальше, то я буду педагогом в кимрской школе, а хотелось большего.
Ксения Островская:
Я помню, эпизод на меня произвел впечатление из интервью с Юлией Меньшовой, когда Вы рассказывали, что возвращаться домой было в электричке было просто опасно.
Ксения Лаврова-Глинка:
Время было страшное, мне было 16 лет, мне даже не было 17, потому что я октябрьская, покровская. Кстати говоря, у моего мужа Димы дочь, жена и сын родились 14 октября.
Время было сложное, мы жили в какой-то доступности от Москвы, и все мои друзья работали охранниками и парковщиками на Макдональдсе. И они нас обожали, мы были просто без взаимных обязательств, мы были кормимы, охраняемы, и я абсолютно спокойно ехала в Кимры, мама всегда удивлялась. Я всегда говорила: «Все бандиты Кимры — мои друзья». И так и было, потому что возвращаться из Москвы на последней электричке в два часа ночи, последний отрезок идет по лесам — кто придет там? Я ехала смело, одна в электричке, я знала, что у меня есть этот, этот, и никто меня не тронет.
Ксения Островская:
Смелый поступок. Это было оправданно, не было сожаления?
Ксения Лаврова-Глинка:
Нет, они были прекрасные, правда, очень многие умерли, время было такое, кто-то сидел, кто-то употреблял запрещенные вещества, но это все были мои друзья.
Ксения Островская:
Если мы немножко помечтаем, пофантазируем, через пять лет какой Вы видите себя?
Ксения Лаврова-Глинка:
Сложный вопрос, и я об этом как раз в карантин думаю. Наша профессия хороша, когда ты в форме и когда ты молода, востребована, тебя помнят, знают.
Ксения Островская:
Есть тут момент несправедливости?
Ксения Лаврова-Глинка:
Есть, конечно, и я обожаю свою профессию, но я сейчас скажу огромную тайну. Я очень неплохо пишу, как оказалось, как сценарист, и сейчас мой сценарий находится на рассмотрении 2-го канала. И я буду счастлива, если меня полюбят в моем возрасте и будут снимать, как наших красавиц в возрасте, которые имеют работу. Но если этого не случится, я буду писать сценарии.
Ксения Островская:
А сценарий имеется в виду как проектный или как художественная картина?
Ксения Лаврова-Глинка:
Любые.
Ксения Островская:
А когда Вы в себе такой талант открыли?
Ксения Лаврова-Глинка:
Недавно. Я пыталась поступить на продюсерский факультет, мне сказали, вам не надо, идите на сценарный, потому что я знаю о нашей профессии изнутри, я знаю, где можно сэкономить, и я неожиданно стала писать, и я понимаю, что те люди, которым я показываю свои работы, говорят: «Это очень хорошо и это неожиданно». И у меня очень много задумок, сценариев, которые я сейчас буду прописывать, просто пока воздух, может кто-то возьмется, кому-то понравится. Это пока, естественно, сейчас не приносит никакой копейки, как хобби.
Ксения Островская:
Амбиции режиссера никогда не было?
Ксения Лаврова-Глинка:
Нет, это огромная ответственность. Я знаю как детям помочь, которые поступают, как читать, но пока меня не спросили как это, я не могу брать на себя такую ответственность, я слишком переживаю.
Ксения Островская:
Вы больше исполнитель творческой профессии.
Ксения Лаврова-Глинка:
Нет. Прекрасный мой друг и любимый партнер, режиссер Андрюша Панин исполнителем называл самое худшее проявление артиста. Я надеюсь, что я не исполнитель.
Ксения Островская:
Я хочу сказать спасибо нашему партнеру, бренду нишевого парфюма teatro de parfum, это постоянный наш партнер и лично Людмилы Ращепкиной, потрясающие ароматы, и сегодня Людмила выразила желание одарить Вас одним из этих ароматов.
Ксения Лаврова-Глинка:
У меня с запахами очень сложный роман. И даже когда я на сцене, принимаю букеты цветов, и мне потом пишут: «Ксения, чем от Вас пахнет?» То есть для меня парфюм значит очень много, и мы сейчас попробовали — каждый сумасшедший.
Ксения Островская:
Я очень рада, что подарки наших партнеров подошли и были оценены по достоинству. Как всегда, время прямого эфира бежит очень быстро, я очень благодарна, что Вы выделили время.
Ксения Лаврова-Глинка:
Вы знаете, я так хочу цветов, я так хочу духов, подарков, я схожу с ума.
Ксения Островская:
Что может хотеть настоящая женщина? Цветов, духов, подарков. Карантин карантином, а оставаться женщиной нужно всегда. Еще раз спасибо, я уверена, что мы будем еще пересекаться, и я чувствую, что это начало какой-то совместной коллаборации. У нас сегодня была в гостях потрясающая актриса Ксения Лаврова-Глинка. До новых встреч.