{IF(user_region="ru/495"){ }} {IF(user_region="ru/499"){ }}


Евгения Телицына Учредитель и исполнительный ди⁠ректор БФ "Навстречу переменам" 09 декабря 2019г.
#героиперемен
#социальныйлоцман не первый год поддерживает журналистский конкурс #героиперемен, посвященный социальному предпринимательству. За это время мы смогли отследить динамику развития темы социального предпринимательства, тональность текстов и заголовков, качество и количество информации. О чем и поговорим

Мария Большакова:

Здравствуйте! С вами #Социальныйлоцман и я, Мария Большакова. И сегодня мы с вами (с примерно периодом в год) приплываем к тому, к чему мне особенно приятно приплывать – это премии для социальных предпринимателей, конкурс для социальных предпринимателей «Навстречу переменам», который инициирует одноименный фонд, и премия #ГЕРОИПЕРЕМЕН для представителей средств массовой информации, пишущих о социальном предпринимательстве. У нас сегодня в гостях директор (исполнительный директор) Фонда поддержки социальных инициатив в сфере детства «Навстречу переменам» Евгения Телицына. Мы не первый раз встречаемся, и, поскольку, ну, чего уж скрывать, получается, что я тоже рядом, потому что я в жюри уже не первый год премии #ГЕРОИПЕРЕМЕН, мы, честно говоря, на ты. Женя, здравствуй!

Евгения Телицына:

Добрый день!

Мария Большакова:

Смотри, у нас прошел год с нашей последней встречи. За этот год случился очень много всего. Во-первых, был в каком-то рамочном формате принят закон о социальном предпринимательстве. В рамочном пока, будем честными, ничего не скрываем. Во-вторых, эта тема теперь стала непопулярный, но популистской, к сожалению, и очень часто подменяет собой какие-то, как это принято в обществе, какие-то серьезные проблемы. В-третьих, ваш многолетний труд, на мой взгляд, тоже дал плоды, может быть, не такие прямые, не то, что вот прямо фонд «Навстречу переменам» пролоббировал закон. Но благодаря вам для многих, особенно в регион, благодаря вашему обучению люди, простые люди, мы, домохозяйки, начинаем понимать, о чем, собственно говоря, речь и в чем разница между всеми теми понятиями, которые сейчас существуют на рынке – между малым и средним, средним и социальным, некоммерческими организациями, то есть у нас складывается картина мира. Скажи мне, пожалуйста, каковы (мы потом перейдем обязательно к тем, кто вообще вам все эти года помогает – это очень, на мой взгляд, важно – сказать всем спасибо), а сейчас просто вот твое ощущение от последнего конкурса.

Евгения Телицына:

Большое спасибо, приятные слова очень! Мы, как и все смертные, особенно, все равно мы-то НКО, и подгораем, и не всегда умеем присвоить свои результаты, поэтому особенно приятно слышать снаружи, что наше субъективное ощущение, что мы причастны все вместе, всем сектором, в том числе, мы к тому, что в нашей стране, действительно, тема социального предпринимательства немножко зазвучала не только в наших с вами головах и кулуарах, но как-то чуть-чуть шире – это приятно. Про конкурс, ну, у нас, во-первых, в этом году была первый раз номинация именно конкурс для социальных предпринимателей, сейчас имеется в виду. Мы поняли в прошлом году, что невозможно, когда конкурирует какой-то очень классный проект из маленького города, который никогда не выйдет на масштаб, но при этом решает проблему своего собственного населенного пункта, и какой-то супер digital проект, который рассчитан…

Мария Большакова:

…на всю страну.

Евгения Телицына:

…или даже на русскоговорящих, у нас такие бывают, которые все русскоговорящие в мире люди. Соответственно, мы разделили, у нас появилась (мы оставим это, нам это очень понравилось), появилась номинация Local – это для проектов из городов меньше чем 150 тысяч человек. В этом году у нас было 3 финалиста таких. Дальше у нас осталась нормальная, как мы про себя это называем, номинация, то есть все, что было до этого, она называется для внешнего мира «Инновационная» – это инновационное решение острой проблемы детства, которое можно масштабировать на всю страну. Понятно, что мы поддерживаем стартапы, то есть пока это где-то, но все равно люди с амбициями на всю страну. И появилась номинация Digital в широком смысле этого слова. Изначально это была идея, что используется обязательно интернет как решение детской проблемы, но мы поняли, что таких заявок, как ни странно, было не так много, но любые технологии. И это первое, что случилось с конкурсом. И главное, наверное, мы очень довольны!

Мария Большакова:

Знаете, что, честно говоря, мне понравилось в этой истории с номинациями – это четкое разделение по масштабам, потому что когда идет тематическое разделение – это разновесные, разноуровневые, действительно, люди выходят к вам на конкурс. И неикогда человек, закончивший Гарвард или Йель, не сравнится с выпускником колледжа в провинции. Ну, то есть, может быть, они в какой-то момент сравняются, но не на этапе стартапа.

Евгения Телицына:

Да.

Мария Большакова:

Но мы живем здесь, и, на самом деле, теория малых дел в этой ситуации, она как раз ширится, множится, не знаю, и дает тот самый эффект аккумулированный, когда все-таки добрые микробы начинают побеждать злых, потому что их больше. Про победителей этого года, что я заметила? Ну, помимо того, что я член жюри «Героев перемен», я, конечно же, еще и наблюдатель, и зритель, и злобный критик, и все на свете. Что я заметила, так сказать, из зала? То, что все-таки очень много однотипных проектов, и те, кто победил, они были нетиповыми. И это очень важно, потому что, например, когда говорят о социальном предпринимательстве, о создании детского садика где-то, когда ты видишь перед собой 80-й детский сад, умом понимаешь, что это 80 разных локаций, а вот подсознание видит это, как белый шум. И поэтому, когда выносится какой-то новый проект, который может тиражироваться, масштабироваться, копироваться, вороваться – неважно, но какое-то новое направление в этом мире, в котором уже все есть – это просто классно! Вот для этого, наверное, стоит ломать свои мозги, рыдать, страдать, ругаться, мириться и вообще во все это играть!

Евгения Телицына:

Сто процентов согласна! И я очень уважаю всех, кто делает детские садики, но при этом я мало себе представляю, что должен сделать детский сад, чтобы у нас выиграть – ну, что-то супер инновационное! И мы как раз стараемся искать таких людей, которые чуть-чуть по-другому как-то, пытаются сломать какой-то стереотип. И в этом году нас двойной прорыв. Один, что мы допустили и вообще дошел до финала проект, который работает с детским сексуальным насилием. Мне кажется, это одна из проблем, которые во всем мире, на самом деле, есть, и все делают вид, что ее нет. И чем больше мы просто про это говорим, тем больше людей в этот момент, в эту секунду спасаем. Потому что, если человек даже чему-то подвергался, но знает, что про это можно говорить – это его психику сильного оздоравливает. И то, что у нас такой проект дошел до финала и выиграл – это, я считаю, вообще большим прорывом, успехом. И в нашей стране, вообще, на самом деле, это показать, что что-то меняется. И вторая очень тоже была больная тема, они не стали победителями, но сам факт, что они дошли до финала и остаются у нас в программы без гранта – это детский хоспис. Тоже такая тема, которая только-только начинает звучать, люди ее боятся.

Мария Большакова:

А это социальное предпринимательство, а не коммерческая деятельность?

Евгения Телицына:

Значит, у них пока основная деятельность некоммерческая, но они хотят учиться. У нас есть такая опция – давать возможность тем, у кого сама идея инновационная, проблема острая, идея того, что очень мало кто делает, а у них надомный хоспис и, тем более, в Калининграде. У нас есть такой момент, что хочется регионы поддерживать, потому что в Москве чуть-чуть легче с этим. И в таком случае мы можем позволить проекту дойти до финала при желании у автора чему-то учиться в сфере социального предпринимательства.

Мария Большакова:

На самом деле, вы учите людей, которые уже умеют делать проекты, зарабатывать деньги, не отвлекаясь от проекта, не жертвуя им.

Евгения Телицына:

Мы стараемся!

Мария Большакова:

Для многих, собственно говоря, это и мои грабли предыдущей жизни: проект отдельно, заработки отдельно. То есть, грубо говоря, с 9:00 до 6:00 ты ходишь на нелюбимую работу, чтобы заработать денег, а с 6:00 вечера до 9:00 утра ты занимаешься тем, что тебе приятно, и тратишь на это заработанные деньги, потому что не можешь это как-то совместить. Это многих славный путь, и когда эти две параллельные прямые пересекаются – ну, получается то, что получается. И еще же был, у нас 3 победителя…

Евгения Телицына:

Я, скорее, сейчас вообще про больные темы, которые стали звучать. Мне кажется, что это просто важно отметить: именно в этом одну первый раз, когда они так ясно вышли на передний план. Значит, в номинации Local у нас выиграл проект из Крыма, что тоже впервые на нашей арене случилось…

Мария Большакова:

…что тоже очень круто!

Евгения Телицына:

…и тоже из небольшого города, то есть это не Симферополь.

Мария Большакова:

Крымск, по-моему, или Краматорстк?

Евгения Телицына:

Красно…

Мария Большакова:

В общем, маленький город, ребята, забыли даже название от удивления. Девчонок помним, город – нет.

Евгения Телицына:

Да, там прикольный очень проект по трудоустройству тоже тех, кому это сложно сделать в будущем. То есть они занимаются подростками с особенностями, у кого нет родителей или сложная семейная ситуация, занимаются с ними творческим вещами. То есть, в принципе, это не новый проект для Москвы, но для маленького города, тем более, в каком-то таком регионе, который вообще пока сам становится на ноги – это именно те критерии, которые мы хотим, чтобы соблюдались, чтобы люди у нас выиграли. Были два других проекта тоже Local. Один – это была мобильная помощь для детей с особенностями в небольшом городе, они переезжали на автобусе, чтобы ее оказывать, ну, собственно, и продолжают. И третье – это про дополнительное образование для детей в селе – то, что у нас тоже есть на каждом шагу, а у сельских детей, может, нет, вообще, доступа к разным дополнительным занятиям. И там тоже и обычные дети, что для меня очень важно, потому что у нас в стране почему-то (ну, понятно, почему) есть немножко перебор...

Мария Большакова:

…многодетные и инвалиды.

Евгения Телицына:

…а обычные – как будто все классно.

Мария Большакова:

Они просто как будто в слепой зоне соцзащиты.

Евгения Телицына:

Именно! И вот мне очень важно, чтобы тоже для простых, нормальных, обыкновенных детей, у которых все есть, тоже что-то было, чтобы развивался их потенциал, потому что всегда есть, к чему стремиться. Соответственно, третий проект, он и про это тоже. Соответственно, выиграл вот тот, который я сказала, про потенциальное трудоустройство. Но здесь уже сразу скажу, или потом?

Мария Большакова:

Говори.

Евгения Телицына:

Да, скажу сейчас, что второй проект вот как раз про сельских детей получил в итоге грант благодаря тому, что…

Мария Большакова:

«Колесо».

Евгения Телицына:

Да, проект «Колесо» из Воронежской области. Один из победителей в номинации Digital сказал, что у него все есть, кроме образования, и он очень хочет остаться (образование в смысле дополнительного), хочет остаться у нас программе, чтобы учиться и развиваться. А деньги ему не нужны, поэтому она отдает свой грант проекту «Колесо». Павел Бережанский сделал такую фантастическую вещь, он занимается работой с астматиками (и профилактика астмы, и лечение астмы у детей).

Мария Большакова:

Хотите, признаюсь? Я, поскольку, в принципе, следила за подачей, ну, в таком, знаете, в режиме фоновом, я больше за СМИ следила, за своей как бы прямой деятельностью. Дело в том, что, когда я увидела в финалистах фамилию Бережанского, я просто икнула и решила: «Ну, не может быть однофамильцев, но мы посмотрим…» Павел – наш бывший педиатр. Поскольку я живу под Москвой, и просто недавно он перешел в другую больницу, мы все рыдали, он хороший педиатр, хороший аллерголог. А поскольку кашляем мы все (в детстве кашляли, взрослые кашляют, а в Москве – так это вообще просто катастрофическая ситуация, будем честными), соответственно, он всегда очень был востребован даже в режиме: «Как бы доктору позвонить, как бы его в соцсетях найти?» И никогда не отказывает, такой настоящая Айболит, при этом у него четверо детей, я не знаю, как он все успевает. И когда на сцену выходит совершенно неожиданно твой доктор, потому что он лечит всех ровно от того, с чем ты к нему обращался – это фееричное ощущение совершенно очень правильное и опять же подтверждение того, что не только столичные ребята…

Евгения Телицына:

Да, Паша очень многого добился сам, он подавал нам заявку при этом 4 раза. Меня часто спрашивают: «Имеет ли смысл подавать заявку, если я в прошлом году не прошел?» Я всегда на этот вопрос отвечаю, что имеет, если вы ее переделали (ту же самую не надо). И вот, видимо, Павел как-то фантастически умеет учиться сам, что доподавался до того, что выиграл. И еще с таким плюсом для нас, и так приятно, что такие люди, которые… Вот сейчас он, например, в Лионе выступает, рассказывает о своих научных открытиях в сфере медицины (я прямо вчера с ним просто переписывалась, что он улетает)…

Мария Большакова:

А я вчера ему писала в Telegram – вот она, телемедицина в действии!

Евгения Телицына:

Да, то, что наши образовательные программы ценны для таких людей, конечно, тоже вдвойне приятно.

Мария Большакова:

И главное, что, я прошу отметить, это не такая история, когда премии и награды дают только тем, кто есть в таком огромном информационном поле. То есть, если бы у вас выиграла моя любимая глубокоуважаемая «Коломенская пастила», я бы расстроилась, потому что там уже она выигрывает везде. А то, что выигрывает реально локальный проект, который может расшириться на все пространство, то есть люди все время работают, работают, потом – раз! И опять же, с 4-го раза – это всем нам наука! Потому что основная такая обида (90 %, очень много общаюсь с теми, кто выходит в предпринимательство, НКО и так далее): «Вот, мы подали, нам не дали, я обиделся, ушел, взял билеты, не поехал…» Ну, знаете, как говорят японцы (японская пословица): «Выигрывает тот, кто терпит на полчаса дольше».

Евгения Телицына:

Но я очень горжусь тем, что к нам возвращаются люди, что мы стараемся никого не обижать. Если нас тут смотрят, слушают, кто, не дай бог, ухитрился обидеться, то вы, пожалуйста, нам напишите, мы с вами попробуем довыяснять отношения до того, что все останутся довольны. Мы стараемся обратную связь… Ну, как-то, вообще, мир круглый. Да, еще хотела сказать два слова про двух еще победителей…

Мария Большакова:

Давай!

Евгения Телицына:

Один проект из Москвы, но при этом это начинающий абсолютно социальный предприниматель Наталья Малько, она шьет одежду для детей, которым сложно самим одеваться и раздеваться. В основном, это с ДЦП дети, ну, или другие особенности строения тела. Она вот в пятницу, по-моему, получила первую партию, которую она отшила. То есть у нас это московское изначально начинание, но абсолютный стартап, и нам, конечно, очень важно именно такую инициативу подцепить и поддержать. Так что, если что кому надо, имейте в виду, что Наталья сейчас первую партию распродает, смотрит, как это работает, и дальше будет расширяться (и с цветами, и с фасонами).

Мария Большакова:

Если что, пишите на внизу «Лоцмана», мы вам все пароли-явки сдадим – вообще не жалко ни разу, только радость, если это кому-то поможет!

Евгения Телицына:

И последний, кого я упомяну, но он, естественно, не последний по смыслу – это две близняшки, сестры Усановы, они придумали тоже специальный аппарат для лечения глазных болезней. И тоже это вместе с Павлом в номинации Digital (без интернета, но с технологиями) победители наши.

Мария Большакова:

В общем, в этом году, мне кажется, уже так, наверное, волны сошлись… Я не знаю, какие звезды сошлись, но премия «Навстречу переменам», вообще, сам конкурс очень сильно вырос по сравнению с тем, каким он был, пока он, наверное, просто расталкивал эту тему…

Евгения Телицына:

Мне кажется, все выросло – и фонд, и конкурс, и люди, и страна – всё вместе как-то вдруг набухло и спустилось…

Мария Большакова:

…потому что вот что я скажу (может быть, я не успел тебе это сказать на конкурсе), по поводу журналистских работ. Во-первых, жюри как усилилось! Я уж даже думаю, Женя меня, наверное, выгонит на следующий год, потому что у меня слева издатель «Ведомостей», справа издатель «РБК» в жюри и учредитель «Агентства социальной информации», в середине мы, #Социальныйлоцман, здрасте! Придется тоже расти…

Евгения Телицына:

Давайте!

Мария Большакова:

Не обещаю вырасти до «Ведомостей» за год, но будем расти! И эти люди дружно отслеживали ту информацию, которая была подана. По сравнению с предыдущей, скажу честно, было из чего выбирать именно в теме предпринимательской, что очень важно. Потому что для многих еще некоммерческая организация и соц. предпринимательство смешаны, в голове, в поступках, в делах, в информационном поле. А здесь уже было понятно, что те работы, которые присланы, они региональные почти все, они уже по делу. Значит, в этом году, я так понимаю, вы исключили нудную номинацию «Радио», потому что просто…

Евгения Телицына:

…ну, просто мало. В прошлом году прислали 4 сюжета, их даже слушать невозможно, и мы решили, что мы не ограничиваем. У нас была «Пресса», у нас было «Видео», и дальше был «Эксклюзив», то есть это должно быть первый раз упоминание какого-то человека, который меняет вокруг себя мир. И социальный предприниматель в широком смысле, то есть нам было самое главное – подчеркнуть роль человека в истории – такое, может быть, заезженное, но важное для нас. Потому что все-таки, мне кажется, что пока мы на том этапе, что нам нужно любую инициативу, рождающийся импульс внутри человека успеть поймать и поддержать. И примерами, историями это, конечно, легче сделать.

Мария Большакова:

Но, с другой стороны, есть же редактура, то есть из полутора (в моем случае из 45-ти минут) сделать 5, но таких, чтобы это выстрелило и было понятно…

Евгения Телицына:

В «Эксклюзив» можно было предстать радио, просто именно, если у вас кто-то в первый раз, но…

Мария Большакова:

…но не пошло.

Евгения Телицына:

…обошлось дело почти 300 заявками в формате: большая часть из них была печатная (текст или интервью) и видео.

Мария Большакова:

Значит, что заметила я для себя? Поскольку социальное предпринимательство – это все-таки еще и экономика, у нас, у моих коллег-журналистов знания в экономике минимальные, и поэтому как бы настроенческие истории все хорошо переданы, а, собственно говоря, почему предприниматель, и где та самая инвестиция, к который мы сейчас перейдем (маленький мастер-класс начинаем, стартуем), для многих, видимо, это просто еще не очень понятно. Ничего пока не предлагаю, не знаю, как внедрить минимальные экономические знания как бы вообще в мире? Ну, то есть, если журналисты не знают, пишущие люди, то и читающие, видимо, не все так хорошо образованы. У нас юриспруденция и экономика – к сожалению, слабые моменты у многих в гражданском поле, но мы подумаем над этим. А теперь переходим, собственно говоря, к тому, что привело, как мы дошли до жизни такой? Я про тех, кто помогает премии, финансирует премию, подключается к премии – нафига им это надо? Вот лично участвуют, с детьми буквально уже приходят…

Евгения Телицына:

Ну, да, у нас, наверное, в этом году меньше разделение, то есть и конкурс социальных предпринимателей, и конкурс для СМИ – это плоды одной работы. Первый и главный наш спонсор и партнер (не люблю слово спонсор, но что делать) – это компания Tele2, которая на всех уровнях нас поддерживает, генеральный директор принимает участие в жюри, иногда даже консультирует наших победителей. И так дальше, по всем уровням компании можно всем сотрудникам присоединяться, либо стать менторами, консультантами, выбирать. И PR-команда нам очень помогает тоже – все, от директора по пиару, и в каждом регионе я могу приехать, где есть компания Tele2, что почти везде, я там могу получить всю поддержку (ну, и, собственно, весь фонд), которая нам нужна, особенно, в сфере пиара. Завтра пойду [19:59] в ***, кстати, и буду первый раз, вернее, до этого я делала в Иркутске и в Улан-Удэ, но это был такой пробный, а сейчас будет специальная поездка в университет. Я хочу работать со студентами, и тоже мне это все команда Tele2 организовывает. Я к чему? Что мы вместе!

Мария Большакова:

А им это зачем?

Евгения Телицына:

Ну, это многоуровневая такая тема, что это и ГСО, то есть это социальная ответственность, и мы с PR-командой, мне кажется, хорошей симбиоз, потому что мы продвигаем друг друга, и просто приятно быть причастным. Все, кто хорошо и много времени проводит в офисе (высокие профессионалы), хотят (на самом деле, это здоровое желание) весь опыт, который там набирается, в том числе, применять к чему-то, что меняет мир – не только в сфере связи, что, в свою очередь, конечно, тоже, в каком-то смысле, социальная вещь, что мы можем звонить и писать, и вызывать скорую быстро, и разные другие вещи. Ну, и интернет в телефоне – это все-таки приятно, это не только роскошь, но и необходимость часто. Но, так или иначе, хочется еще в таких остро социальных темах быть причастными, так что для многих сотрудников – это именно возможность самореализации. Ну, и есть компания Viasat, которая тоже изначально, Ирина Гофман генеральный директор Viasat, вообще, global, всего мира – это она очень любит конкурс СМИ и его продвигает, и все время говорит: «Женя, обязательно делай на следующий год вместе с ребятами из Tele2!» У нее это какое-то ее личное такое, что мне очень приятно, детище. И компания Viasat нас поддерживает, и нас поддерживает Григорий Березкин лично, тоже входя в попечительский совет и в жюри.

Мария Большакова:

Григорий Березкин – издатель «РБК»?

Евгения Телицына:

Да, том числе, и газеты «Метро», и еще разных прекрасных вещей…

Мария Большакова:

…и «Комсомольской правды», если не ошибаюсь?

Евгения Телицына:

…да, и «Комсомольской правды», и «Делового Петербурга».

Мария Большакова:

Медиамагнат, называется.

Евгения Телицына:

В общем, типа того. И нам очень приятна его поддержка, и мы газету «Метро» перечисляем в числе наших партнеров, хотя это, скорее, медиа такой ресурс. И для нас все наши партнеры, на самом деле, независимо от финансовых сумм и объемов, понятно, что у всех разные возможности, у газеты «Метро» всего 40 человек в штате, а у Tele2 – 7000…

Мария Большакова:

…ну, и масштабы разные.

Евгения Телицына:

Да, для нас важно участие каждого, как это ни банально (что-то сегодня у меня день банальностей).

Мария Большакова:

Ну, ладно, на самом деле, это просто на фоне произошедшего, а букв-то 33…

Евгения Телицына:

Ну, да, в общем, идея в том, что нам кажется классным объединять, и мы, на самом деле, открыты для новых партнерств, у нас есть возможности приобщиться к святому: и гранты какие-то выделить каким-то проектам, которые нравятся, и своим сотрудникам предложить побыть у нас интеллектуальными волонтерами…

Мария Большакова:

Очень нужная вещь!

Евгения Телицына:

…и все, что угодно! Мы, вообще, открыты, готовы обсуждать – только пишите!

Мария Большакова:

А в этом году «Ведомости», причем лично издатель…

Евгения Телицына:

Ну, Глеб Борисович вообще очень часто замечен в сфере…

Мария Большакова:

…добрых дел.

Евгения Телицына:

…в социальных темах. И мне, кажется, он просто человек чести и поддерживает такие вещи из личных качеств, и нам, конечно, это очень приятно и важно, и надеемся, что это продолжится.

Мария Большакова:

Я прошу отметить, никакого пафоса во всей этой истории нет, вот это мне тоже очень нравится, то есть в моменте награждения (хочу опять же впечатление со стороны), во-первых, еще было детское жюри…

Евгения Телицына:

…наше любимое, все его так боятся! Все конкурсанты больше боятся детского, чем взрослого в миллионы раз!

Мария Большакова:

Ну, для них же все, в общем, собственно, им потом с этим жить. И детское жюри специально выделили в отдельную комнату, во-первых, чтобы не было лоббизма, во-вторых, чтобы мамы вокруг не крутились...

Евгения Телицына:

У нас раньше было детское жюри отдельно. Потом у нас стали публичные защиты для СМИ, и детское жюри объединили со взрослым. А в этом году, когда появилась тема работ с сексуальным насилием, мы поняли, что нечестно просто давать конкурсантам рассказать только детскую версию, потому что они хотят на взрослую аудиторию рассказывать по-другому…

Мария Большакова:

…более жесткую.

Евгения Телицына:

…или какую-то более честную, потому что, в том числе, когда ее 100 человек отслушает или 150, как у нас было в этот раз, если кто-то про это что-то не знал, им полезно вообще для общего развития просто узнать, оглянуться вокруг, посмотреть на своих детей внимательно, на тех, кто их окружает, то есть немножко задуматься.

Мария Большакова:

А детям не надо слушать взрослую версию.

Евгения Телицына:

А детям обязательно, всем хочу сказать, нужно слушать версию от своей мамы дома в обнимку на диване, а не от чужих тёть со сцены, то есть такую информацию надо получать в безопасной обстановке. И поэтому мы решили жюри разделить, каждому конкурсанту пришлось 2 раза рассказывать, но у них была возможность адаптировать свой рассказ, и в итоге они все это поддержали. То есть, если честно, я с ними посоветовалась, я пришла накануне и сказала: «Ребята, что будем делать? Готовы 2 раза рассказать из-за темы про сексуальное насилие и вообще насилие?» Они сказали: «Мы готовы, чтобы детей защитить, мы не треснем рассказать 2 раза, но зато нам тоже интересно адаптировать». Так что, да, был такой момент.

Мария Большакова:

Я не была в комнате детского жюри. Ты, если заходила, расскажи, как там? Потому что, по-моему, больше всех впечатлился как раз Григорий Березкин от общения с детским жюри, сказал, что вообще дети все вменяемые, потрясающие (и публично, на камеру, и потом в личном разговоре).

Евгения Телицына:

Григорий в третий раз у нас, соответственно, третий раз видит детское жюри. И, вообще, один мой любимый момент: у нас же одинаковое количество баллов, то есть каждый взрослый и каждый ребенок одинаковым количеством голосов голосуют за победителей. И это один из моих любимых моментов, что всё наше взрослое жюри гениально умеет общаться с детьми, и наоборот. У них абсолютно свой там процесс, в который надо не вмешиваться, и они сами вместе выбирают. В детское жюри я заходила пару раз, собственно, спонтанно так получилось, что зашла как раз, когда Юля Кулешова и Анжела Пиаже, авторы проекта про сексуальное насилие, рассказывали. Мне дико понравилось то, что они делают! У меня второе психологическое образование, я примерно ориентируюсь…

Мария Большакова:

…ты понимаешь, как это должно быть.

Евгения Телицына:

Я с детьми не работаю, но примерно понимаю, и мне очень понравилась, мне захотел самой, чтобы тоже так со мной бережно разговаривали, уважительно и тепло. И дети задавали очень умные вопросы, очень адекватно реагировали. Потом я пару раз еще засовывала нос, но не все слушала: они всегда были активные, у них было глубокое понимание того, что им рассказывают, и глубокое осмысление. И я понимаю, почему ребята боятся детское жюри, если честно – там спуску нет!

Мария Большакова:

Там вопросы прямо без этого…

Евгения Телицына:

…без купюр.

Мария Большакова:

…без купюр, да! Возвращаясь к таким значимым участникам, присоединяющимся игрокам (к Ирине Гофман, к Григорию Березкину, к Глебу Прозорову), мы можем же выйти на ту тему, о которой я все хочу, Женя, поговорить с тобой – об термине «импакт-инвестиции»…

Евгения Телицына:

Давай!

Мария Большакова:

…который тоже уже выплеснут в эфир и порой попадает в спекулятивное поле информационное (деликатно высказалась, на мой взгляд). Просто давайте поговорим, что это такое на самом деле?

Евгения Телицына:

Всё, что связано с деньгами и добром, автоматически становится спекулятивным, тем более в нашей стране, которая еще из 90-х все никак не выберется, и все всех подозревают и думают, что, если фонд, то это сразу «стиральная машина», и очень сложно какое-то другое до сих пор. То есть нас слушают сейчас 5000 человек, которые, наверное, так не думают, но все остальные 140 миллионов минус 5000, возможно, думают по-другому. И поэтому, тем более, импакт-инвестиции – страшное дело – инвестиции социального воздействия их переводят, или преобразующие инвестиции. Но изначально идея очень крутая, она меня, если честно, цепляет за живое, и как бы я устало ни выглядела, если про это думаю, сразу у меня плюс миллион (не знаю, в чем энергия измеряется человеческая), в общем, миллион дополнительных энергобиков. Смотрите, если вам дали бесплатные деньги, то вы, конечно, большие и ответственные молодцы и, скорее всего, их правильно потратите. Но если вам дали инвестицию, то, скорее всего, потратите ее еще более эффективно, то есть у вас начинает мозг думать чуть-чуть более такими эффективными и экономичными категориями. То есть человек, который автор социального проекта, начинает автоматически думать эффективностью, а не процессом. Если вы инвестор (мы с двух сторон смотрим, вот я рассказала про автора социального проекта), если я инвестор или вы инвестор, и вы, допустим, хотите максимально быстро вернуть свои денежки, то вы, скорее всего, инвестируете во что-нибудь необычное, например, в алкоголь…

Мария Большакова:

Что же в алкоголе-то необычного?!

Евгения Телицына:

Ну, как сказать, обычное, но…

Мария Большакова:

Наркотики, оружие, алкоголь, табак – это называется высокорисковые инвестиции, то есть могут, конечно, и [29:03] арестовать, а могут и не вернуть…

Евгения Телицына:

А, может, они задумаются о том, какое impact окажет на мир, если вы будете инвестировать в такого рода вещь. Так, скорее всего, я ничего плохого не хочу сказать, но, понятно… Соответственно, здесь мы соединяем, что человек инвестирует свои деньги в социального предпринимателя с надеждой вернуть и мечтой. Понятно, что это тоже супер высокорисковая история, но, так или иначе, медленнее и меньше, но также инвесторы интересуются импактом, то есть тем воздействием, которое социальный предприниматель оказывает. Это не измеряется просто в количествах благополучателей, это измеряется в изменении. То есть в идеальной самое мечте, которая у нас никогда не наступит, но вот это утопичное, что происходит в Европе и в Америке, к чему это все идет – это то, что человек инвестирует в изменение. И автор социального проекта тоже мыслит изменениями.

Мария Большакова:

Подожди, а как же уговорить человека инвестировать?

Евгения Телицына:

Не знаю, пока это мой челлендж на следующий год, потому что мы очень хотим это развивать, мы очень хотим, чтобы те социальные предприниматели, которые проходят через нашу программу, были готовы к импакт-инвестициям в дальнейшем. Понятно, что те, кто сейчас только в стартапе, нет. Вот Наталья Малько, например, с одеждой, она сейчас пока только первую партию продает, но через годик вполне может быть готова для масштабного расширения и таких инвестиций. Соответственно, мы выиграли тут президентский грант фантастическим образом на то, чтобы делать программу для социальных предпринимателей, которые хотят учиться, стать объектом (это ужасно звучит), объектом импакт-инвестиций, но по-другому пока мы не придумали, как это назвать. И такой челлендж, где взять инвесторов, которые этого хотят – вот вопрос! И опять-таки всегда хочу призвать СМИ в этот момент, что, ребята, давайте менять вместе!

Мария Большакова:

Слушайте, но это халва, тут же какая история? Тут мы упираемся в модель корпоративной социальной ответственности и в модель крупного бизнеса, который, конечно, может все, что угодно, вам говорить: то, что он типа делает огромный подарок, давая какие-то маленькие гранты (или небольшие займы, или кредиты, как угодно). Но в зоне присутствия крупной компании без импакт-инвестиций просто все рухнет, будем честными! Потому что, если вы в чистом поле ставите завод, и вам туда нужны крупные, серьезные специалисты, ни один специалист не проедет к вам со всей душой и не будет внедряться в работу. Может, наверное, какой-то период летать вахтовым методом, потому что у любого нормального человека есть семья. А для того, чтобы разместить там семью, нужна школа, дополнительные занятия, безопасность, что важный фактор, какие-то занятия для жены, перспективы развития, привоз культурных каких-то моментов, адекватные соседи, которые, в принципе, воспитываются, а так же любимая булочная, любимая кафешка, любимая парикмахерская, любимые, не знаю, курсы йоги и вот эта вся, так сказать, бытовая мелочь, из которой складывается наша жизнь. Поэтому без импакт-инвестиций крупному бизнесу – ну, никак! Они это и делают!

Евгения Телицына:

Да, но вот наша сейчас мечта, чтобы это начало становиться постепенно здравым смыслом, чтобы люди начинали думать чуть-чуть шире, чем их личная выгода завтра, и так же шире для социального предпринимателя, чем их маленький проект где-то, где они его делают на какие-то свои деньги. То есть нам хочется, чтобы параллельно рост сознания, простите, происходил. И я вижу, может, в течение 10-ти лет, не то, чтобы сейчас, но у нас такие вещи появлялись. И очень мечтаю, чтобы те, кто пройдут нашу программу, которую сейчас мы запускаем с хабом по президентскому гранту, получили деньги. У нас есть даже потенциальные инвесторы, которые придут, наверное, через год. В общем, как-то это все начало заворачиваться, вертеться. Нам здесь тоже нужны партнеры – те, кому тема интересна со всех сторон. Очень хочется, чтобы мы не на 20 и не на 50 лет отставали от Европы с Америкой, а, наоборот, как-то даже, может быть, не копировали, но искали свой путь в этой теме, но не застревали.

Мария Большакова:

Вот еще, что касается импакт-инвестиций и, так сказать, спекуляций на теме, я просто, насколько я правильно понимаю, если вы хотите разобраться в том, что такое импакт-инвестиции, идите туда, где помогают малым формам – предпринимателям, может быть, НКО, может быть, инициативам, неважно – а не там, где собирают импакт-инвесторов и пытаются их сначала выдоить в непонятную конструкцию. Это, к сожалению, я замечаю.

Евгения Телицына:

Да, это двусторонняя работа обязательно, что проект должен быть готов тоже – это не то, что абы кому можно дать импакт-инвестиции.

Мария Большакова:

Что все пришли, выступили, а потом никому ничего как бы – ну, кроме организаторов, никто никакой выгоды не получил – вот это неправильная модель импакт-инвестиций. Импакт-инвестиции – это, когда у вас присутствует и потенциальный импакт-инвестор на встрече, и те, кто готов уже упаковываться.

Евгения Телицына:

Ну, да, мне кажется, вообще, нам всем надо учиться – и проектам, и инвесторам, и нам как инфраструктурным организациям, тоже сейчас такой период переформатирования…

Мария Большакова:

Да, наверное!

Евгения Телицына:

…в то, чтобы быть полезным и тем, и тем.

Мария Большакова:

И полезными друг другу. И очень, на мой взгляд, видно всегда, где просто упаковка хорошая (знаете, упаковка дороже сока), где качественный маркетинг, а где есть реальные смыслы и перспективы, но упаковано не очень, потому что это разные, так сказать, компетенции. Обычно для меня это свидетельство того, что команды нет. Не знаю, может, Женя, на Вас просто сейчас проверяю как на специалисте. То есть, если упаковывают хорошо, значит, команда маркетологов есть, а команды исполнителей нет. На месте всегда можно проверить, что эффективен результат.

Евгения Телицына:

Ну, я бы сказала, если хорошо упаковано, значит, команда маркетологов хорошая, но при этом все остальное мы не знаем, это не связано с упаковкой, это надо дальше уточнять.

Мария Большакова:

А если проект хороший, но никак не упаковывается, значит, люди дело делать умеют, а вот упаковывать – это отдельная работа. Но тут, мне кажется, история про [35:17] *** специалистов могла бы выстрелить потрясающе!

Евгения Телицына:

Да, есть куда приложиться, и поле непаханое, в как-то смысле.

Мария Большакова:

Потом, знаете, когда вот я буквально на днях была на ферме в Ершово (наша рублевская ферма), там Ольга Петровна... Ну, просто на Рублево-Успенском шоссе закрывают ферму. Там всегда была ферма, но сейчас закрывают, расформировывать. Все привыкли подъезжать туда с биточками исторически. Куда же делись коровки? И вот выяснилось, что, значит, чуть дальше, в селе Ершово, хозяйка фермы выкупила 25 коров, то есть можно ездить за молоком туда. Поехала посмотреть, познакомиться, проверить – 65 лет женщине, всё на свои. Первая, вообще, в этой стране из фермеров поставила какой-то газоперерабатывающий генератор, потому что ей электричество не давали нужных мощностей, и у нее навоз в электричество перерабатывается, каких-то нашла умельцев здесь, у нас в стране. Сейчас прикупила еще землишки, значит, до за 100 километров у нее восстанавливается ферма, туда 120 голов, значит, скота. С точки зрения маркетинга – интуитивно гениально все! Она говорит: «Я поняла, что, чем я по 25 рублей буду сдавать, я лучше сама все буду перерабатывать». И у нее там и творог, и масло, и продукты, и кулинарка, и супчика тебе нальют, и работают они часов до 10:00 вечера, и народу там – местные дачники все, значит, мотаются. Супер! Я, естественно, сразу про соц. предпринимательство… «Нет, – говорит, – не дают мне. Ну, что же я, старая женщина, буду в коридоре 5 часов в очереди сидеть, чтобы потом презентовать свой проект? Я один раз так поседела, мне ничего не дали, я больше не пойду, я лучше сама…» Я понимаю, что таким проектам, наверное, и стоит помогать!

Евгения Телицына:

Да, только нужно, чтобы они про нас узнали, а мы про них.

Мария Большакова:

А для этого надо, чтобы те, кто находится на местности, как-то вам эти патроны подносили, потому что вот я чудом об этом узнала!

Евгения Телицына:

Да, наши как раз мечтают находить тех, которым эта поддержка нужна и которые еще пока ее не получали…

Мария Большакова:

…которых можно вести.

Евгения Телицына:

Да. И, конечно, что Вы рассказываете – это такой предпринимательский дух, вообще, у человека!

Мария Большакова:

Слушайте, это мама Салтыкова-Щедрина, знаменитая мама Ивана Сергеевича Тургенева – такие хозяйственные русские женщины, которые способны все это поднять, удержать, расширить. Ну, в общем, это такой образ русской литературы, практически классика, при этом с традициями, с семьей, с мужем, с детьми – всё в порядке! Я, честно говоря, таких прежде в Москве, в ближнем Подмосковье больше не встречала, поэтому я в состоянии, так сказать, культурного шока! Надеюсь Ольгу Петровну как-нибудь сюда вытащить, но она говорит: «Ну, что ты, ну, какое мне радио…»

Евгения Телицына:

Ну, да, это часто бывает, что людям не до инкубаторов, как они говорят: «Нам работать надо, какие акселераторы, что Вы хотите?..»

Мария Большакова:

И вот это меня тоже немножко сейчас… Знаете есть люди, у которых по 10 образований, а когда ты работал-то, практика-то какая? Но это не в случае вашего инкубатора, у вас все-таки достаточно хороший такой, жесткий отбор.

Евгения Телицына:

У нас отбор, и мы к практике привязаны. Мы, например, совместно разрабатываем индикатор измерения социального воздействия – это как часть обучения для того, чтобы они при нас, пока мы их поддерживаем, научались мерить, сверять, проверять, то ли они придумали, или надо что-то поменять, и весь этот процесс такой практический.

Мария Большакова:

Женя, а те, кто прошел обучение, приходят к вам потом, подаются на премию, как-то вы отслеживаете? У вас же уже должен быть довольно большой пул…

Евгения Телицына:

Мы тут недавно считали: 51 проект с 12-го года именно деньги получал, и максимум 3 года они были у нас в программе. И после этого мы раз в год их заставляем заполнять опросники, чтобы узнавать, как у них дела? И вот прямо сейчас эти опросники мы рассылали, скоро будут показатели.

Мария Большакова:

Интересно!

Евгения Телицына:

Но мы, наоборот, не хотим, чтобы они к нам подавались еще раз, потому что это значит, что мы их плохо учили.

Мария Большакова:

А те, кто просто поучился, без денег?

Евгения Телицына:

Да, могут подаваться, и мы тоже стараемся вообще со всеми, поскольку мы сами заставляем мерить социальное воздействие свое примерно, хотят это не так легко, потому что у нас такая широкая сфера. Все-таки социальные предприниматели – люди свободное, их померить сложно, но нужно. В общем, мы стараемся это максимально, насколько возможно, измерять и стараемся публиковать наши социальные отчеты. Если кому-то интересно, у нас есть на сайте, там можно немножко углубиться в эти показатели. Но сейчас для нас важно, наверное, знаете, что? Что мы запустили чуть-чуть платные программы, то есть это 10 % наших участников платно у нас обучаются, и это те, кто у нас были на полуфинале, не прошли дальше в конкурсе, и вместо того, чтобы обижаться, сказали: «А мы к вам придем за деньги!» И вот это, мне кажется, классный показатель их осмысленности, ответственности и нашего качества.

Мария Большакова:

На самом деле, я тоже уже четко знаю, что, вот, хоть рубль, а заплати! Это такая мистика, она вне нашего объяснения, но любая история о том, что в Конституции написано, что вам бесплатно положено все, она приводит к такой форме инфантилизма, бездействия и безответственности за то, что ты делаешь. Потому что, как только объявляется любой бесплатный курс, на него записывается, грубо говоря, 100 человек, приходит 10 %. Курс за 5 рублей, за символическую плату – КПД процентов 30, 40, 50. Чем дороже курс, тем ответственнее относится тот, кто на него записался.

Евгения Телицына:

Да, я слышала такое, что только 10 % людей в состоянии осознанно бесплатно обучиться так же хорошо, как платно.

Мария Большакова:

Да. Школьников это не касается, но мы говорим о людях взрослых, зарабатывающих и самодостаточных. Женя, большое спасибо! Ну, что ж, я думаю, что через год-то мы точно встречаемся со всем тем, что зарядили сегодня!

Евгения Телицына:

С радостью!

Мария Большакова:

Держите в курсе!

Евгения Телицына:

Да, мы всегда рады, и будем держать в курсе, и всех ждем в любом формате, в любом партнерстве! Кто хочет платно учиться, тоже ждем, кто хочет бесплатно, подавайте заявки, весной будет новый конкурс! СМИ очень ждем с материалами, уже можете сейчас думать, готовить!

Мария Большакова:

Прямо даже, если что, кидайте нам в «Лоцман», мы тоже передадим, потому что мы тоже заинтересованы читать интересное, окрыляться, радоваться и восхищаться!

Евгения Телицына:

Ну, и, вообще, давайте все вместе двигать тему! Мы же должны быть, в конце концов, впереди планеты-то!

Мария Большакова:

Конечно! И, вообще, я хочу инфраструктуры, счастья, радости, добрососедства и социальной, ну, не расслабленности, наверное, а социальной радости!

Евгения Телицына:

Сто процентов! Мы только для этого и стараемся!

Мария Большакова:

Вот навстречу этим переменам и пошли!

Евгения Телицына:

Спасибо большое!

Мария Большакова:

Спасибо, Женя! Спасибо вам! До свидания!

Евгения Телицына:

Спасибо!