Алина Степанова:
Всем привет! С вами программа «Городские истории» на канале Mediametrics. Я Алина Степанова, риэлтор-детектив, каждые две недели знакомлю вас с непридуманными историями людей, каждая из которых могла бы стать отдельной книгой. Сегодня мы поговорим о таком чудесном явлении, как хэйтеры. То есть хейтеры - это люди, которые с только им известными целями преследуют других людей. Сейчас всё это делается обычно в интернете. Я не знаю, можно ли это явление распространить на обычную жизнь, но мы говорим о хейтерах в интернете. Наши гости, Яля Дуплинская. Представьтесь, пожалуйста.
Яля Дуплинская:
Яля Дуплинская, я риэлтор, ведущий эксперт. Не могу себя назвать жертвой хейтеров, но..
Алина Степанова:
Объект, видимо.
Яля Дуплинская:
Объект, да.
Алина Степанова:
С нами ещё психолог, Светлана Епифанова.
Светлана Епифанова:
Добрый вечер.
Алина Степанова:
Добрый вечер. Я хочу сделать эту передачу позитивной, я тоже объект внимания хейтеров, знакома не понаслышке. Давайте поговорим о том, как из этого лимона сделать лимонад. Я научилась обращать это в пользу, могу поделиться с народом. Психолог прокомментирует. Что я хочу сейчас сказать. Одну секунду, я тоже могу запутаться, я волнуюсь. Хейтеры, кстати, сейчас нас смотрят, наблюдают, потом будут всё это... Яля, сегодня ты очаровательная мама двоих детей, успешный риэлтор, интересный блоггер, я сама тебя читаю. Скажи, пожалуйста, как так получилось, что тебя заметили эти странные персонажи, чего они хотят от тебя, как это получилось? Знакомство.
Яля Дуплинская:
Кто знает, что они хотят. Мне кажется, это сейчас такой современный вид бабушек на лавочках, которые сидят в интернете: куда пошла, у неё короткая юбка и дальше непечатное слово. Что они хотят, я не знаю. Мне кажется, это наверное зависть, как все говорят. Хотя я не скажу, что там сидят бедные, несчастные люди.
Алина Степанова:
Люди бывают разного достатка.
Яля Дуплинская:
Да, они успешные, с семьёй, живут в своих домах, заграницей, но меня они рассматривают, видимо, как некий сериал. Как произошло моё знакомство с ними? Тут, наверное, сложно ответить, в какой момент это произошло.
Алина Степанова:
Первый раз как это было?
Яля Дуплинская:
Первый раз у меня была подруга, точнее, она и сейчас есть, она такая же, как я, небольшого роста, рыжая, мы с ней, как сестренки. Она тоже такая сильная, смелая, успешная, мама на тот момент троих детей была. Обсуждали её, всю её жизнь, она сидела на форуме на женском.
Алина Степанова:
То есть это началось.
Яля Дуплинская:
На женском форуме.
Алина Степанова:
Бабьё.
Яля Дуплинская:
Да. Я никогда не сидела на форумах женских, я даже не знала о существовании этого форума. Она там сидела, и в какой-то момент они заметили и меня. Я вела свой блог в LiveJournal тогда, на тот момент, у меня была.
Алина Степанова:
Это началось на площадке ЖЖ.
Яля Дуплинская:
Да.
Алина Степанова:
А много таких персонажей вообще, это один человек организовывает, скажем так, травлю, или их много, они берутся из разных мест, как-то объединяются в стайки, как это происходит?
Яля Дуплинская:
Это всё на форуме, там, я не знаю, может быть, человек 10 женщин этих странах, они такую уже летопись мою ведут. То есть появляется новый человек, создаётся новая тема: Яля вышла замуж, Яля приобрела новую профессию.
Алина Степанова:
Может быть, они хотят вас просто поздравить или это всё в негативном ключе?
Яля Дуплинская:
Нет, это в негативном.
Алина Степанова:
Вы пытались это прекратить? А мы на «вы» или на «ты», я всё время забываю. Давай на «ты».
Яля Дуплинская:
На ты конечно. А как это прекратить? Это можно попытаться.
Алина Степанова:
Перестань, так некрасиво. Нет?
Яля Дуплинская:
Ну что ты. Это можно конечно на таком, уже законодательном уровне попытаться, сделать скрины, запереть их у нотариуса, написать заявление в полицию о преследовании, о незаконном использовании фотографии моей семьи, детей и так далее.
Алина Степанова:
То есть эти люди не гнушаются даже обсуждением детей.
Яля Дуплинская:
Нет.
Алина Степанова:
Ничего не сдерживает.
Яля Дуплинская:
Я своих детей от кого только не рожала за эти годы.
Алина Степанова:
Ну, тоже хорошо.
Яля Дуплинская:
То есть от всех своих друзей я их уже родила. Там такие небылицы сочиняются.
Алина Степанова:
Светлана, у меня к вам вопрос. Первое, что движет этим направлением. Вот человек сел, ему надо написать какую-то гадость. Зачем? И почему они находят поддержку и сбиваются в стайки?
Светлана Епифанова:
Я готовилась когда к эфиру, столкнулась с таким внутренним протестом объединять абсолютно всех людей, которые чего-то там подобным образом делают в интернете и объяснять их поведение, как нечто общее для них для всех.
Алина Степанова:
То есть у каждого свой мотив.
Светлана Епифанова:
Я подозреваю, что правда, это как-то довольно индивидуально, с одной стороны. С другой стороны, это правда, какое-то такое явление стало. Вот то, что вы описываете, это точно, как...
Алина Степанова:
Мода, тренд.
Светлана Епифанова:
Не то, что мода, какой-то способ времяпрепровождения у людей.
Алина Степанова:
Кстати, да.
Светлана Епифанова:
Такое объединение по интересам. И мне кажется, что правда, само это слово «хейтер», оно же от слова «ненависть», «ненавидеть». Это такое огромное, многоплановое, разнообразное чувство.
Алина Степанова:
Это же пограничное с любовью. Ненависть и любовь.
Светлана Епифанова:
Нет, с любовью пограничное «равнодушие».
Алина Степанова:
Не ненависть.
Светлана Епифанова:
На том конце этой ветки. А ненависть - это чувство, это эмоция, это заинтересованность, это энергия, направленная на определённый объект. И это, правда, может быть очень по разным причинам.
Алина Степанова:
Яля, а сколько это продолжается по времени?
Яля Дуплинская:
Первое упоминание, первая запись, которую я обнаружила, в которой я упоминалась, это было 14-й год, 2014-й год.
Алина Степанова:
То есть 5 лет.
Яля Дуплинская:
5 лет.
Алина Степанова:
Эти люди, они меняются?
Яля Дуплинская:
Там есть зачинщики, такая стайка.
Алина Степанова:
И они 5 лет уже с тобой.
Яля Дуплинская:
Да.
Алина Степанова:
Понятно.
Светлана Епифанова:
Вы притягиваете внимание одних и тех же людей на протяжении 5 лет.
Яля Дуплинская:
Да.
Светлана Епифанова:
Вы с ними лично не знакомы.
Яля Дуплинская:
Нет, никогда в жизни не видела, и они меня. Есть подозрение, что меня они видели, потому что были такие моменты, когда они: мы видели её машину у работы. То есть я начинала действительно сама за ними чуть ли не следить, читать внимательно, потому что боязнь за свою жизнь начала появляться. Здоровые ли это люди, если они за мной начали следить, где стоит моя машина, где я работаю.
Алина Степанова:
Кстати, извините, я перебью. Кстати, да, я немало слышала историй, когда хейтеры выходят в реал. Есть достаточно известный блоггер, журналист, не буду упоминать её фамилию. Она мне лично рассказывала, что её хейтеры ходили с какими-то плакатами у неё под окнами, кричали что-то ей в окно, вычислив предварительно адрес. Это уже переступает рамки закона, в любом случае. То есть это какая-то, что движет этими людьми в этот момент?
Светлана Епифанова:
Я не знаю, что ими движет, мне это вот что напоминает, я вам скажу. В детстве моём было соприкосновение с такой историей. У больших артистов были поклонники всегда, и когда-то ещё во времена Лемешева и Шаляпина их вот эти прекрасные звёзды оперы обозвали «сыры», «сыры» и «сырихи», потому что они во время холодов..
Алина Степанова:
От слова «сыр»?
Светлана Епифанова:
Да, от слова «сыр». Они во время холодов, следя за подъездом, за выходом вот этой самой звезды, стояли в магазине «Сыры». Это такая, там были взрослые люди, молодые люди, очень разные люди, но всех их объединяло то, что персонаж, с которым у них никогда не будет личных взаимоотношений в жизни, каким-то образом в их жизни, в мире, в эмоциях занимал большое место.
Алина Степанова:
Вот это удивительно.
Светлана Епифанова:
Вот про то, как этот феномен устроен, я, пожалуй, немного могу рассказать.
Алина Степанова:
Я сейчас немного хочу перебить. По опыту личному, что бы я положительного не выложила в сеть, вот я купила дачу, я радуюсь, наслаждаюсь, цветочки, ёлочки, тут септик, санузел, я раскрашиваю деревяшки. Это сплошная позитивная эмоция. Тут же начинается: да ну, а вот у нас. Хотя, в принципе, их никто не спрашивал, что у них. Каким образом я присутствую в их жизни, в качестве кого, почему они со мной всё время меряются?
Светлана Епифанова:
Вот здесь, мне кажется, что это чуть-чуть другая история. Они прямо разные. Потому что то, что вы рассказываете, это история, которую вы можете наблюдать в жизни, в большой компании, когда один что-то говорит, другой перебивает и говорит: а вот у меня был случай. Это, по сути дела, конкуренции за внимание. Она естественная, мы всё время за это самое внимание конкурируем, не осознавая, это наши инстинктивные действия. И то, что рассказывает Яля, это немножко другой уклон. Это как будто бы я не просто конкурирую за внимание, а всё моё внимание направлено на тебя. Вот не на меня, не на мою жизнь, а на тебя, на твою.
Алина Степанова:
Это зависть или всё-таки это что?
Светлана Епифанова:
Вы знаете.
Алина Степанова:
Или это желание оказаться на её месте, желание стать такой же популярной, такой же яркой?
Светлана Епифанова:
И то, и другое это может быть, ещё третье, что мне приходит в голову. Как и в случае с любовью, в жизни, в каком-то таком общении непосредственном, чтобы выразить любовь, например, или интерес, надо внутренне преодолеть какую-то тревогу, побояться, что меня сейчас выставят, не примут мою любовь, например. И то же самое с конфликтом. Если мне в жизни что-то не нравится, меня кто-то бесит, то если это живой человек, соседка моя по лестничной клетке, то чтобы ей выразить своё недовольство, я должен как-то собраться с силами, приготовиться к отпору, иметь дело с последствиями. Потому что я сегодня ей окурок в кадку, она завтра мне кота в тапки и так далее. И это всё довольно такое, затратное действие. Поэтому если я к этим затратам не готов по той или иной причине, разные могут быть причины, то энергия у меня всё равно возникает на взаимодействие, я ее сливаю в виртуальные отношения. Там, где у меня не будет возможности подойти так близко, чтобы мне стало невыносимо тревожно.
Алина Степанова:
То есть я правильно понимаю, что эти люди выливают весь этот негатив за тем, чтобы на улице не безобразничать, не бегать с ножом за людьми?
Светлана Епифанова:
Скорее за тем, чтобы там, где им кто-то наступает на хвост, не говорить: сойдите, пожалуйста, с хвоста.
Алина Степанова:
То есть это перенаправление негативной энергии всё равно куда-то. Яля, у меня к тебе вопрос, скажи, пожалуйста, какие темы особенно близки сердцу твоих недоброжелателей? Что вызывает особенную ярость и наиболее яркие темы обсуждения? У меня это лишний вес. Хотя я, честно говоря, не понимаю, почему, они много лет меня пытаются этим достать. Но я со своим весом живу с 18 лет, я поправилась после родов, мне толстая и толстая. Но они упорно пытаются в этом нащупать боль и сюда долбят. Меня это устраивает, поскольку это боль, на самом деле, не причиняет, я хохочу. У тебя что, какая тема?
Яля Дуплинская:
Конечно же, мой новый муж, я же с двумя детьми, меня взяли замуж, я кому-то пригодилась.
Алина Степанова:
Какая ты негодяйка.
Яля Дуплинская:
Это ужасно. Это новая тема: она снова выходит замуж!
Алина Степанова:
Ты делаешь это регулярно, я знаю.
Яля Дуплинская:
Какой кошмар! А дальше начинаются небылицы про моего мужа, потому что меня же нормальный мужчина не может жениться на мне.
Алина Степанова:
Нет, ни в коем случае.
Яля Дуплинская:
Я же с двумя детьми, без своей квартиры в Москве, кому я нужна.
Алина Степанова:
Какие версии выдвигают? Такие, самые смешные, не будем про обидное.
Яля Дуплинская:
Самая смешная это о том, что мой новый муж, с которым я два года, Иван, был женат, бросил, то есть у него было несколько детей, он их бросил. У него не было детей вообще пока ещё своих.
Алина Степанова:
Но, это еще надо проверить, знаете ли.
Яля Дуплинская:
Бросил своих детей, и за это дедушка-генерал, его выгнали из семьи, от него отреклись, и поэтому он бедный, несчастный скитался.
Алина Степанова:
У него какие-то претензии к определённым детям, он скитался, пошёл, нашёл других детей.
Яля Дуплинская:
И тут подобрала его я, а работает он охранником в «Пятерочке».
Алина Степанова:
Достойный совершенно труд. Это воровать в «Пятерочке» - это грех, как минимум, преступление. А охранять «Пятерочку», это, по-моему, хорошо. Яля, а ты страдаешь от хейтеров?
Яля Дуплинская:
Нет. То есть у меня даже приходят ко мне люди: я о вас прочитал на этом форуме. Обычно это женщины. Да, я о вас слышала, а вы такая, на самом деле, другая.
Алина Степанова:
То есть блоггеру, на самом деле, с этим хорошо. Я это использую, как контент для написания новых постов, оборжать тему, что обо мне говорят, ой-ой-ой.
Яля Дуплинская:
Тут есть грань. С одной стороны, это смешно, с другой стороны, это немножко напрягает, потому что это касается, себя я ещё могу защитить, сквозь пальцы посмотреть, но когда это касается моей семьи, у меня старшая сестра, она живёт за границей, она живёт там легально. И когда начинают её затрагивать: давайте настучим в миграционную службу, пусть её из страны выкинут. Я понимаю, что вряд ли они это сделают, даже если они это сделают, это ничего не даст, но звоночки о том, что у людей возникают такие мысли, куда-то пойти и настучать, это напрягает.
Алина Степанова:
В эфире программа «Городские истории» на канале Mediametrics. Сегодня мы разговариваем о хейтерах. С нами Яля Дуплинская, гость программы, объект внимания хейтеров. И Светлана Епифанова, психолог. Мы продолжаем обсуждать, что же с ними не так, что же так с нами. Хорошая тема. Яля, были какие-то реальные, не будем говорить о реальных, угрозы какие-то были?
Яля Дуплинская:
Нет, пока, хвала мирозданию, это обошло меня.
Алина Степанова:
Нехорошие обещания, обещанья нехорошие были. Ты сказала, что...
Яля Дуплинская:
Но это они как-то между собой, а давайте, а давайте. То есть я это стараюсь отслеживать. Мне все говорят: зачем ты туда ходишь, зачем ты за ними смотришь. Мне надо понимать, в какой момент эти угрозы могут перейти грань между посиделок на лавочке бабушек вот этих современных уже в мою жизнь.
Алина Степанова:
У меня была следующая история. Начали писать моим детям. У меня дети достаточно взрослые, я подумала, что лучше я пойду сама ребенка предупрежу. Ребёнку на этот момент было 16 лет. У моих преследователей есть идея фикс о том, что я женщина неприличного поведения. Где они вот таких, простите, женщин видели, я не знаю. Я подхожу, говорю: сыночка, там в интернете пишут, что твоя мама работала проституткой. Сын у меня с хорошим чувством юмора, посмотрел на маня: лучше бы они написали, что ты работала скалолазом, это было бы больше похоже на правду. Зачем они выходят к близким? Чего они пытаются добиться?
Светлана Епифанова:
Внимания, контакт, внимание. Это как ходить по краю пропасти, в этом есть какой-то свой риск. С одной стороны, страшно что-то делать в реальной жизни, сближаться, но энергия на приближение выделяется постоянно, вот её можно так, обходными путями, притормаживать.
Алина Степанова:
Я пытаюсь найти логику. Понятно, пойти к врагам человека, там ты обретёшь явно союзников, поговорить о том, какой плохой. Да, он очень плохой, он ужасный. А зачем идти к близким людям, которые его любят, явно будут поддерживать? Или как нажаловаться?
Светлана Епифанова:
Это же создаёт вам определённые неудобства?
Алина Степанова:
Да. То есть это, как минимум, странно.
Светлана Епифанова:
Это такая цель, покоммуницировать с вами определённым образом.
Алина Степанова:
Не знаешь, как реагировать на это.
Светлана Епифанова:
Потыкаю ее палочкой.
Алина Степанова:
Одна дама собиралась ехать в школу к моему сыну, рассказывать что-то там школьному руководству. И опять же, я подумала, что я сейчас позвоню, с ними посоветуюсь. На что школьное руководство посмеялось и сказало: господи, у нас начальника нескольких школ, объединения, в прошлом месяце выложили голым в интернете, мы после этого ничему уже не удивляемся. То есть получается, те, кто близко, недалеко, они хорошо реагируют на это, позитивно. Бедняжка, с тобой это происходит, ничего мы тебя поддерживаем.
Светлана Епифанова:
Вообще насчёт, почему они это делают, правда, я думаю, там рационального очень мало.
Алина Степанова:
То есть это психи?
Светлана Епифанова:
Вот если человека вот так прямо спросить, типа ты это делаешь для чего? Вы вряд ли какой-то ответ получите внятный. Нет, это не психи, большая часть вообще населения планеты действует иррационально.
Алина Степанова:
Я-то думала, что мы наоборот должны действовать по какому-то плану.
Светлана Епифанова:
Может конечно и должны.
Алина Степанова:
Но не действуем.
Светлана Епифанова:
Знаете, есть Девид Канеман, такую выдвинул теорию, что у нас есть две системы мышления, они обе наши природные, с исторических времён. Система-1 и система-2. Система-1, это очень быстрое реагирование, оно интуитивное, иррациональное, прямо такое, быстро убрать проблему, быстро от чего-то избавиться, откуда-то убежать, кому-то врезать, быстро. И в этот момент нет каких-то вещей в голове, которые бы про последствия включались.
Алина Степанова:
Один человек поступает так, а другой другим образом, или в разные моменты жизни?
Светлана Епифанова:
В разные моменты жизни, да. И система-2, это вот это рацио, какое-то медленное обдумывание, поиски примеров в опыте, понимание про будущее. И вот они в разных ситуациях у разных людей включается то одно, то другое. Но совершенно точно в большинстве случаев мы живём благодаря этому. У нас вот эта быстрая система реагирования включена. Это наша такая опорная палочка. Это то, как мы вдыхаем и выдыхаем, делаем вот так, уклоняемся, если в нас что-то летит, это про выживание. И тогда в этом случае, когда то, что вы описываете, это такое отреагирование у человека, у него внутри какая-то буря чувств происходит по какой-то причине. И он, не задумываясь, чего он в связи с этими чувствами хочет, может как-то в жизни своей поменять, он быстро это всё отреагирует. Вот эти все придирки, угрозы, контакты, это быстрое освобождение от дискомфорта.
Алина Степанова:
Я правильно понимаю, что попытка затронуть близких, детей, родственников, это попытка пообщаться с тобой, вывести тебя на эмоции.
Светлана Епифанова:
Да.
Алина Степанова:
Так проще всего, чтобы ты возмутился и начал как-то действовать, взаимодействовать.
Светлана Епифанова:
Да.
Алина Степанова:
Слушайте, у меня знаете, еще какой вопрос. Сначала к Яле. Яля, скажем так, это всё-таки негатив, а не позитив, если на чашу весов. Почему ты не перестанешь описывать свою жизнь в сети, чтобы прекратить нападки хейтеров? Что тобой движет?
Яля Дуплинская:
Это моя жизнь, это то же самое, почему ты не прекратишь жить на этой планете, чтобы кого-то не беспокоить. Я живу, как я живу, мне в этом комфортно, мне в этом хорошо, я достаточно открытый, откровенный человек, я так живу с 16 лет, как у меня появился доступ к интернету, я вся там расцвела.
Алина Степанова:
То есть это кого-то не устраивает, то это не твои проблемы.
Светлана Епифанова:
Это не мои проблемы, совершенно, я не могу не должна об этом заморачиваться. Сесть в доме, закрыться, лишь бы меня не трогали.
Алина Степанова:
А ты думала, как себя оградить, может быть, у тебя какие-то идеи есть позитивные, как бороться с этим явлением?
Яля Дуплинская:
У меня сестра, она как-то: давай, мы напишем на них заявление. Я понимаю, что у меня нет ни времени, ни желания этим заниматься.
Алина Степанова:
Ну, у тебя ладно, у полиции, у судов нет ни времени, ни желания.
Яля Дуплинская:
Это бегать, заверять скрины, а их там, простите, по 1000 комментариев в одной ветке, этих веток там штук 20.
Алина Степанова:
Заверять нотариусу будет приятно, каждая страница дорого стоит.
Яля Дуплинская:
Это мне дорого обойдётся, чтобы этим заняться. Нет, пока я наблюдаю издалека.
Алина Степанова:
То есть некий зоопарк. Тоже некий сериал. Следующий вопрос у меня к Светлане. Вы сталкивались с тем, чтобы люди действительно относились к этому не с юмором, а сильно морально страдали? То есть человек может плакать, впадать в депрессию, прятаться, удалять следы пребывания в соцсетях.
Светлана Епифанова:
Да, я могу сказать, во-первых, про личный опыт, потому что я тоже в интернете как-то проявляюсь и сталкивалась с негативом, куда же без этого. Понимаете, тут есть, даже если мы говорим, что меня это не трогает, всё равно...
Алина Степанова:
Это трогает всё равно.
Светлана Епифанова:
Это трогает, это эмоции какие-то вызывает. Вопрос в том, какие и что я с ними могу делать, как я с ними справляюсь. Если человек выстраивает, например, своё видение будущего, если для него это именно, что он предъявляет, и это дело его жизни. Как у меня, например, была клиентка, которая YouTube блогер, для неё важно, чтобы у неё были эти подписчики, фолловеры, чтобы они реагировали на неё. Если человек в этот момент сталкивается с тем, что это неизбежно связано с негативом тоже, тут возникает вопрос, как заниматься, как мне этим заниматься, готов ли я эту цену платить. Если я выхожу за поддержкой, восхищением и лайками, а получаю наряду с этим ещё изрядную долю каках каких-то, то как я с этим буду обходиться. Это одна история, это действительно и притормаживает человека, он как-то начинает проявляться меньше, бояться.
Алина Степанова:
Пытается спрятаться, закрыться.
Светлана Епифанова:
А если это просто я вышла, что-то сделала, с этим столкнулась, я могу сказать: нет, спасибо, я это не ем, я заканчиваю. Не понравилось мне в каком-то сообществе, я из него выхожу. Это не непосредственно моя какая-то жизненно важная история. Поэтому да, по-разному люди реагируют. Кто-то продолжает колоться и есть кактус.
Алина Степанова:
Я ещё хотела уточнить, вся вот эта история, это именно порождение интернета. То есть это безнаказанность, когда можно закрыться за монитором, написать всякую фигню, и никто тебе по морде за это не даст. Всё-таки мы же не ходим по двору. Конечно, там могут что-то крикнуть вслед, но кричат с опаской, понимая, что может ответ тут же прилететь.
Светлана Епифанова:
Я думаю, что разогналось это всё до таких масштабов, да, действительно из-за интернета. Но вообще безнаказанность, её всегда можно было найти, если поискать. Какое-то безопасное расстояние держать. А кляузы как люди писали.
Алина Степанова:
Анонимки.
Светлана Епифанова:
Анонимки, да, опустил в ящик и не подписался. И там уже у кого-то жизнь изменилась совершенно.
Алина Степанова:
Яля, ты рассказывала о своей подруге, её то тоже так же преследуют?
Яля Дуплинская:
Её преследовали, но она закрылась, то есть она уехала заграницу и всё, она ограничила свой круг в том же Фейсбуке до 20 человек, которые её читают.
Алина Степанова:
То есть она вот этого не вынесла негатива.
Яля Дуплинская:
Не то, чтобы не вынесла, но она решила, что...
Алина Степанова:
Она страдает от того, что ей пришлось закрыться?
Яля Дуплинская:
Нет, ее это устраивает. Она не публичный человек.
Алина Степанова:
То есть её зацепили на публичности, но на самом деле, она в этом не так уж нуждалась, и она ушла в некую ракушку. Или она говорит, что её это устраивает, а на самом деле, нет.
Яля Дуплинская:
Я не могу за неё сказать. Я вижу, что она не страдает, она живёт в своём мире, ей этого хватает вполне, она счастлива, четверо уже детей, всё прекрасно.
Алина Степанова:
Сейчас хейтеры услышат, начнут опять ковырять.
Яля Дуплинская:
Они это застали, они это знают, я думаю, пока она в закрытом режиме, ей ещё двоих приписали. Поэтому не страшно.
Алина Степанова:
Ребёнком больше, ребенком меньше, почему бы нет.
Яля Дуплинская:
Конечно.
Светлана Епифанова:
Это интересная штука, что вы говорите про приписывание каких-то деталей. Я размышляю и думаю, это какая-то история про то, что та реальность, которую я вижу, не вписывается в мою картину мира. И тогда я начинаю её достраивать при помощи своих каких-то предположений о том, как должно быть. Если на этой женщине вот этот мужчина женился, в мою картину мира это не вписывается, в моём представлении такого быть не должно.
Алина Степанова:
Какого черта он на мне не женился.
Светлана Епифанова:
Там даже дело не только во мне.
Алина Степанова:
Или такой же Иван не женился на мне.
Светлана Епифанова:
Там просто иногда это про то, что вот на такой женщине, вот какой-то такой, я её такой вижу, ну не должен белый человек хотеть жениться на чернокожей, несовместимо. И тогда я начинаю придумывать, почему он это делает, чтобы как-то себе этот разрыв шаблона возместить. Интересная история такая про некоторый способ приспособиться к реальности. С одной стороны, жёсткие рамки такие.
Алина Степанова:
Выстроить свою реальность.
Светлана Епифанова:
Да, с другой стороны, мы сейчас тут что-то подклеем, присобачим, и оно будет опять устраивать.
Алина Степанова:
У нас в эфире продолжается программа «Городские истории» на канале Mediametrics. Мы сегодня говорим о хейтерах. Если вы забыли, я риэлтор-детектив Алина Степанова. Мои гости Яля и психолог Светлана. Сейчас я хочу перейти к третьей части, такая, может быть, спорная тема, но я это чувствую на себе. Я сейчас говорю о созависимости. Я могу честно на всю страну сказать, за годы общения с хейтерами, если я ничего не путаю, это началось в 13-м году, были попытки и раньше, но это как-то всё рассеялась. За последние 6 лет я стала созависима с ними, я завишу от них так же, как они зависят от меня. То есть я черпаю в их простынях бессвязного текста материалы для собственных постов, что можно оборжать, из чего написать сказку о них же, где-то приписывая им какие-то несуществующие качества, где-то выделяя их. Вы знаете, я без этого тоже не могу жить. Давно все друг у друга забанены, напрямую друг у друга писать никто никому не может, но я в принципе, никогда и не пыталась им писать. Но соратники присылают скрины, посмотришь, похихикаешь, что-нибудь напишешь, они этим возмущаются. Это не заканчивается никогда. Созависимость, что это?
Светлана Епифанова:
Закадычные враги. Бывают закадычные друзья, закадычные враги. Созависимостью называется в психологии немножко другой процесс.
Алина Степанова:
Возможно, я не тот термин употребила.
Светлана Епифанова:
Здесь это зависимость.
Алина Степанова:
Зависимость.
Светлана Епифанова:
Зависимость, да. Что это, это всегда основано на какой-то нашей немощи, чего-то я не могу. Я не могу без внимания, я не могу без повода.
Алина Степанова:
Действительно не могу, я публичный человек, у меня достаточно внимания, но мне его мало, раз я его добираю ещё и вот здесь.
Светлана Епифанова:
Вы у меня спрашиваете?
Алина Степанова:
Да, вы же психолог.
Светлана Епифанова:
Но я же не у вас в голове нахожусь. Возможно, вам мало.
Алина Степанова:
Надо идти выше, надо запеть, как Бузова, чтобы было внимания ещё больше. Но кстати, у Бузовой гораздо больших хейтеров.
Светлана Епифанова:
Да.
Алина Степанова:
Яля, а ты зависимость чувствуешь, тебе интересно писать о них?
Яля Дуплинская:
Конечно, это всегда весело, это всегда привлекает сразу, напишешь про котёнка, про ребёнка, это мало кому интересно, у всех свои котята и дети. А тут смотрите, про меня что написали. И тут все сразу понабежали. Естественно, это приятно, мне друзья пишут: как скучно я живу, давай я напишу, что от тебя беременная. Я раскрашу свою жизнь. Я говорю: я выложу все наши общие фотографии, пусть говорят.
Алина Степанова:
Пусть говорят.
Яля Дуплинская:
Конечно.
Светлана Епифанова:
И тогда хороший вопрос, что вы в этот момент получаете?
Алина Степанова:
Адреналин, я думаю, такое состояние, если ты был в этот момент какой-то такой спокойный, расслабленный, ты становишься такой бодрый, весёлый. Я очень люблю этим заниматься с утра, я встаю рано, в 5 утра, мне ночью скрины пришлют, я утром с этим просыпаюсь, открываю, этот вместо физзарядки. Я написала какую-то сказочку смешную, раз, выложила, я знаю что целый день будут обсасывать это.
Светлана Епифанова:
У нас адреналин выделяется от страха и от злости. Вы что больше получаете в тот момент, когда прочли?
Алина Степанова:
Интересно. Я бы не сказала, что мне страшно, чего там бояться, и злости я давно не испытываю. Правда, сейчас говорю с открытым сердцем. Это какое-то химическое чувство, что-то в кровь поступает.
Светлана Епифанова:
Адреналин.
Алина Степанова:
Адреналин, да.
Светлана Епифанова:
Он выделяется от страха и от злости, химический.
Алина Степанова:
Не могу ответить на этот вопрос. Если меня спросить, ощущаю ли я злость, да вроде нет. Как говорят, на дураков не обижаются.
Светлана Епифанова:
Вы азарт чувствуете?
Алина Степанова:
Да! Азарт. Совершенно верно. Потому что я всегда знаю, что я напишу о них лучше, чем они обо мне. Я сейчас буду такая крутышка, я их оборжу, во-первых, у них нет тех литературных талантов, которыми я обладаю. Я напишу о них лучше, чем они обо мне. Это как шпаргалка, о чем бы написать, думает блоггер. Посмотрит, напиши вот об этом. Вот, сейчас я тут буду красавчик.
Светлана Епифанова:
Вы в этот момент вступаете в конкуренцию внутри себя: я напишу лучше, чем они. То есть вам бросили перчатку, и вы вступили в бой.
Алина Степанова:
Это кстати, да, это какой-то бой и есть, на самом деле.
Светлана Епифанова:
Есть упоение в бою, ещё классик сказал.
Алина Степанова:
Однозначно, есть.
Светлана Епифанова:
Адреналиновая игла, она одна из самых таких мощных, в том смысле, что надо всё больше и больше.
Алина Степанова:
В моём случае это всё началось именно с обвинения в лишнем весе. Точнее даже не с меня, я вступилась за женщину, которую травили за возраст и лишний вес. Была такая некрасивая история. И тут же меня попытались от этой истории отстранить, парировав, что куда ты такая толстая лезешь. Я пообещала уделять массу внимания этим людям. Вот что и делаю. Но их почему-то это злит. Если я это всё вышучиваю, то у них реально лезет какая-то мерзость, какие-то угрозы. Почему они не могут к этому относиться легко и весело, так же, как я?
Светлана Епифанова:
Может быть, у них стоит спросить, почему. Не знаю. Задача другая. Я так себе пытаюсь представить, я говорю: я тебя вызываю биться, не нравишься ты мне, иди сюда, я буду бить тебе морду. Вы в ответ говорите: давай как-то легко и весело.
Алина Степанова:
Да. А давай танцевать!
Светлана Епифанова:
А давай танцевать. И в этот момент, если я тот человек, который бросил эту перчатку, я чувствую ещё больше злости. Меня не восприняли всерьёз, меня не поддержали в моём желании.
Алина Степанова:
Но это невозможно всерьёз воспринимать.
Светлана Епифанова:
Это неважно. Важно, что я остался неудовлетворённым.
Алина Степанова:
Я сейчас хочу знаете, что сделать. Я хочу рассказать, как я всё-таки этот лимон по Карнеги совершенно превратила в лимонад. Хейтеры, они что, они делают поддельные анкеты, они умудряются тысячам френдов написать что-то в личку, какая я сволочь, размещать огромные простыни, что она такая нехорошая. Так как я риэлтор, я веду общественную деятельность, я веду её публично, я привлекаю клиентов из соц. сетей. Они чего хотели этим добиться. Они хотели поломать мне бизнес, чтобы никто ко мне не обращался. Но я заметила, что случилось совершенно обратное. Приходят люди, говорят: вы уж извините, что мы так, мы о вас прочитали на той странице, но вы совершенно не такая, вы очень крутая. А вы можете заняться решением нашего квартирного вопроса? Я сейчас могу сказать, что я очень хорошую сумму заработала иммено на хейтерах. Как поступают звёзды? Они для поддержания интереса к своей персоне периодично организовывают какие-то скандалы. Возьмём Бари Алибасова недавно, который вроде бы чего-то не то выпил, потом говорят, что на самом деле, всё это было сделано для пиара. То есть человек заплатил большие деньги для поддержания интереса к своей персоне. У него готовится новый проект, он должен быть на плаву. А тут люди бесплатно на тебя работают. Это очень удобно. Я людям, я к чему это сейчас говорю, о чём это я? Я людям предлагаю, тем, которые подвергается нападкам хейтеров, использовать это для развития собственного личного бренда, собственного бизнеса. О вас будут говорить бесплатно. На самом деле, всё равно, как будут о вас говорить, хорошо или плохо. На самом деле, если вы с утра подоили корову, кому это интересно, или помазали ей сосочек зелёнкой, лопнувший. Два человека отметят, что в очень милый. А вот если кто-то напишет, что вы этот сосочек откусили, тут будет совершенно другая история. О вас узнает гораздо больше людей. То есть таким образом хейтеры - двигатель прогресса, двигатель бизнеса. Я не права?
Светлана Епифанова:
Я бы сказала, что это работает, но не для всех. И дело здесь...
Алина Степанова:
Всё работает не для всех.
Светлана Епифанова:
И дело здесь в том, чем вы занимаетесь. Есть вот эта идея, что любая репутация, чёрный пиар, это тоже пиар, но в некоторых сферах репутация всё-таки важна.
Алина Степанова:
Из чего складывается репутация, из личных поступков или о том, что кто-то где-то сказал?
Светлана Епифанова:
Из того, что кто-то где-то сказал, в том числе.
Алина Степанова:
Вот что самое странное, я об этом много думала, и я не особенно вижу этому подтверждение, что чье-то мнение влияет на моё. Даже как я выбираю какого-то специалиста, я конечно отзывы почитаю, но я посмотрю, что несёт этот человек сам, что он делает и поставлю на чашу весов то, что говорят и то, что я вижу сама.
Светлана Епифанова:
Здесь ещё есть ваша личная реакция, человека, который вас выбирает на ваши действия. Я могу это как-то сам оценивать, но если вся вокруг толпа это оценивает негативно, я могу этому поддаться. Могу нет. И выбирать я тоже буду со своими ценностями. Один человек будет выбирать того, кто затевает скандалы, другой наоборот, что ему это не близко, он бы не хотел.
Алина Степанова:
Вот знаете, что я всегда, я как аргументирую, точнее, парирую в ответ примерно на такие слова, как ваши сейчас. Я говорю, что не возможно 100 % клиентов в Москве обслужить.
Светлана Епифанова:
Невозможно.
Алина Степанова:
К тебе придут те люди, которые с тобой на одной волне, которые в тебе увидят что-то хорошее, светлое. Те люди, которые поверят хйтерам в том, что какой это ужасный человек, это очень хорошо, что ты не начал с ними работать, тебе бы априори было сложно взаимодействовать с ними.
Светлана Епифанова:
Да.
Алина Степанова:
Поэтому жизнь, бизнес становится легче.
Светлана Епифанова:
Всё зависит от того, кто является потребителем ваших услуг.
Алина Степанова:
Люди.
Светлана Епифанова:
Насколько большой кусок пирога от рынка вы хотите откусить.
Алина Степанова:
Про кусок пирога, это несколько другая история.
Светлана Епифанова:
Просто люди, они же, правда, делятся, люди же разные.
Алина Степанова:
Я хочу поблагодарить наших гостей, была очень увлекательная беседа, Яля, спасибо, Светлана, спасибо. С вами были «Городские истории» с Алиной Степановой на канале Mediametrics. Я желаю, всегда желаю жить дружно, но если не получается, обращайте это себе во благо, любую войну.