Ксения Ульянова:
В эфире передача «Технологии здоровья». У меня в гостях Михаил Пайсон – руководитель сервиса Яндекс.Здоровье.
Михаил, расскажите, пожалуйста, чем Вы занимаетесь, что сейчас из себя представляет Яндекс.Здоровье и какая у него начинка?
Михаил Пайсон:
Сейчас Яндекс.Здоровье – это несколько сервисов, 2 самых крупных из них – это телемедицинское приложение Яндекс.Здоровье для онлайн-консультации с врачом. Вторая часть, которой мы сейчас активно занимаемся – это портал с проверенным контентом, который прочитали врачи, то есть со статьями про здоровье, которым можно доверять. Наверное, интереснее сейчас рассказать именно про само приложение, про систему онлайн-консультаций, что это такое. Это возможность поговорить с врачом с помощью мобильного телефона. Либо мобильный телефон, либо через веб-интерфейс. В любое время вы можете установить приложение, найти врача и пройти онлайн-консультацию по видео или голосом и поговорить с врачом.
Ксения Ульянова:
Я могу моментально найти врача, выбрать, если у меня есть потребность?
Михаил Пайсон:
Да, там есть разные схемы, есть врачи, которые постоянно находятся на линии, круглосуточно – терапевт, педиатр, большое время находится дежурный гинеколог. Есть врачи более узких специальностей: гастроэнтеролог, аллерголог, с которыми надо предварительно договориться о времени, когда к ним прийти, это будет не мгновенно. К терапевту, если есть какой-то вопрос, вы можете скачать приложение, запустить, связаться с терапевтом; в зависимости от загруженности ответ получите от мгновенного до 10-15 минут, сможете с врачом поговорить.
Ксения Ульянова:
Вы говорите, что у вас есть еще один сервис – проверенные статьи. Что это такое?
Михаил Пайсон:
Начну немного издалека. Сейчас в интернете очень много информации про здоровье, но, к сожалению, не вся информация качественная. Очень много страшного текста, которые написаны с целью привести поисковый трафик – то, что называется SЕО. То есть не для того, чтобы люди читали, а для того, чтобы они заходили и смотрели рекламу. Этот контент хорошо показывается пользователям, он для того и создан. У нас задача, если человек вводит в Яндексе запрос про здоровье, показать ему нормальные, настоящие статьи, которые не сделают ему хуже, которые расскажут ему то, о чем он хочет узнать, основываясь на принципах доказательной медицины. То есть дать достоверно проверенную информацию человеческим языком.
Ксения Ульянова:
Кто отбирает статьи?
Михаил Пайсон:
Статьи проходят несколько этапов. Первый этап – мы с помощью некой технологии, с помощью анализа данных мы выбираем кандидатов в хорошие статьи, затем отправляем их на проверку врачам. Врач читает статью, причем, очень досконально. Смотрит, не рекомендованы ли там препараты с сомнительной эффективностью, нет ли там непроверенных методов лечения и так далее. То есть насколько статья поможет человеку, нет ли в ней не очень хорошего содержания, насколько статья подходит, соответствует ли она принципам, и действительно хорошая, полезная. Еще очень важно, врач смотрит, не является ли статья специализированной, которую поймет только врач. Ведь мы можем показать человеку, который вбил в поиск «гепатит», специализированную статью, но она будет не очень полезной для человека, и он пойдет читать следующую про то, как вылечить гепатит соленым огурцом. Поэтому мы ставим еще один критерий: чтобы врач читал и проверял статью на то, насколько обычный человек может ее понять.
Ксения Ульянова:
На основе чего отбирают сайты?
Михаил Пайсон:
Есть набор алгоритмов, которые выбирают сайты в претенденты быть хорошими. Потом из сайтов-претендентов в полуручном режиме мы выбираем те, которые видим как действительно хорошие и интересные. Причем, иногда это маленькие блоги врачей, бывает, что на них всего по 10-12 статей, они вообще не находятся в поиске.
Ксения Ульянова:
Вы даже не крупные ресурсы берёте, которые первыми в топе выдаются?
Михаил Пайсон:
Не всегда. Нам совершенно неважно, где они выдаются, важно, что они содержат правильную, хорошую информацию. С одной стороны, это возможности для мелких ресурсов, которые пишут хорошие статьи, подняться в поиске и стать популярными, с другой стороны, возможность пользователю до них добраться.
Ксения Ульянова:
Почему вы не пишете свои статьи?
Михаил Пайсон:
Проект во многом экспериментальный, мы смотрим несколько гипотез. Первая гипотеза, что сейчас очень много статей уже написано. Нам не нужно писать свои статьи, они уже есть в интернете, нам нужно хорошо научиться их находить. Возможно, в какой-то момент мы поймем, что наша гипотеза не очень верна и что в интернете не хватает хороших материалов, и мы начнем писать свои или рассказывать, чего не хватает пользователям.
Ксения Ульянова:
Давайте, поговорим о части сервиса, который представляет собой консультации с врачами. Как я понимаю, у вас много врачей. Где вы их отбираете? Вы их обучаете, как разговаривать с пациентами, взаимодействовать удаленно, как это происходит? Немножко о внутренней вашей кухне.
Михаил Пайсон:
Очень по-разному. Некоторые клиники сами приходят и говорят, что у них есть хорошие врачи, в некоторые клиники приходим мы, кто-то приходит через знакомых. Процесс не формализованный. У нас есть клиники, мы смотрим на клинику, если мы понимаем, что мы хотим в нее прийти, – мы в нее приходим и так далее. Дальше включается этап отбора, мы со всеми врачами собеседуем сами. У нас в штате есть врачи, которые отвечают за качество медицинской услуги, происходит собеседование с врачами, причем, очень жесткое. У нас отсев, в среднем, 80 %, условно из 8-ми врачей, которые к нам приходят, в зависимости от клиники, остаются 2-3.
Ксения Ульянова:
Какими компетенциями должен обладать теле-врач, чтобы попасть к вам?
Михаил Пайсон:
Помимо того, что он должен быть хорошим врачом – это первое, на что мы смотрим, – он должен уметь разговаривать с людьми. Потому что один из смыслов существования проекта – получение информации про то, что сейчас со мной происходит, когда человек хочет узнать, что с ним, или у него тревога, или у него что-то болит, то есть он чувствует себя нездоровым, ему нужно поговорить с врачом. Нужно, чтобы врач не только смог его вылечить, потому что дистанционно лечить мы, конечно, не можем; нужно, чтобы врач дал максимально полную информацию, рассказал, выслушал, правильно ответил на те вопросы, которые у человека появляются, и так далее. Это умение слушать, умение слышать, умение понимать, о чем пациент хочет спрашивать, такой психологический навык.
Ксения Ульянова:
Врач должен быть хорошим психологом?
Михаил Пайсон:
Психологом и у него должен быть хорошо развит навык коммуникации, потому что без него он не сможет нормально разговаривать. Единственное взаимодействие между врачом и пациентом сейчас ― это разговор.
Ксения Ульянова:
На что больше спрос, видео-консультаций или консультации через чат?
Михаил Пайсон:
Сейчас примерно одинаково, видео- и аудио-консультации суммарно чуть побольше. Я честно скажу, давно не смотрел статистику, но, когда я смотрел, примерно по трети равномерно были распределены консультации по видео, когда пользователь видит врача в смартфоне и врач видит пользователя, консультации по аудиосвязи – фактически телефонный разговор, и консультации через чат; они примерно равномерно распределены.
Ксения Ульянова:
Что врачу труднее вести – консультации через чат, аудио- или видео?
Михаил Пайсон:
Хороший вопрос, я с ходу ответить на него не смогу. Очень зависит от врача. В клинике, наверное, для него более привычный формат – видео-консультация, потому что врачи в клинике принимают. Иногда можно и в чате провести консультацию. Довольно сложно ответить, я даже не знаю, скорее, это вопрос, что выбирают пациенты, что более востребовано у пациента. Как я уже и сказал, что распределяется примерно равномерно, в разных ситуациях по-разному. Например, часто звонит мама педиатру, когда ребенок спит у нее на руках, – тогда, конечно, разговор голосом или по видеосвязи не получится: вдруг ребенок проснется? Таких случаев много, кто-то ночью звонит, кто-то с работы консультируется и так далее. В этом случае чат, конечно, удобнее. Если хочется побыстрее и полнее получить консультацию, через видео, через аудио гораздо быстрее и удобнее, потому что живой разговор.
Ксения Ульянова:
Сколько в среднем длится консультация, что она в себя включает?
Михаил Пайсон:
Сейчас у нас есть 2 формата консультации: короткая и длинная. Короткая – это 5 минут видео или аудио, то есть 5 минут разговора. Попозже могу остановиться, что это такое. С первого взгляда такой «экспресс» кажется, что дико и как же так. Мы тоже сначала не верили, ставили огромное количество экспериментов. В чате – нет, в чате мы специально ограничили долгое время ввода текста.
Давайте, отвечу на первый вопрос, потом к этому еще вернемся, он интересный. Ограничение консультации в целом полчаса, у психолога час. Примерно за полчаса справляются, иногда чуть дольше разговаривают, у нас нет такого, что через полчаса отсекают и пошли гудки в трубке, такого нет. Если консультация слишком уж затягивается, врач аккуратно и тактично напоминает, что еще люди ждут, – наверное, так же, как и в любой другой клинике. Обычно в среднем 20 минут, плюс, потом по результату врач некоторое время заполняет выписку.
Ксения Ульянова:
Что включает выписка? Я знаю, что у вас в сервисе есть целая карта.
Михаил Пайсон:
Фактически карта и есть, но называть ее медкарта нельзя, в ней нет ни диагноза, ни назначения лечения, потому что законодательное ограничение. Там врач подводит итоги того, что он рассказал, какие рекомендует анализы, куда дополнительно сходить, острый или не острый случай. Бывает острый случай ― конечно, он и голосом говорит, что надо срочно обратиться к врачу. Было значимое число случаев.
Ксения Ульянова:
Бывало такое, что врач сразу говорил: вызывайте скорую?
Михаил Пайсон:
Очень часто такое бывает, частый кейс. Люди действительно сейчас часто звонят, когда им очень плохо, и врач часто говорит, что надо вызывать скорую. Было зафиксировано несколько случаев, когда после пациент приходил в поддержку и говорил спасибо. Женщина приходила и говорила: «Вы мне ребенка спасли», потому что ее срочно на сохранение положили. Что далеко ходить, мне также хорошо советовали, когда у меня 3-я дочь появлялась, врач Телемеда много хорошего посоветовал до того, как мы поехали в больницу – что делать, как дышать, что считать и так далее.
Ксения Ульянова:
Мы остановились на медкарте. Назначения, еще что?
Михаил Пайсон:
Назначения мы не имеем права прописывать. Рекомендованные анализы, исследования, возможно, к кому точно сходить, описания гипотез, гипотетических вариантов, на что это похоже. Ни в коем случае не диагноз, еще раз говорю, тут есть законодательные ограничения. По крайней мере, то, с чем человек потом может прийти к офлайновому врачу лично и уже уточнить. Были случаи, когда был совет: сходите к очному врачу и спросите, что это сделал, а потом сюда посмотрел. Человек приходит после нашего врача к офлайновому доктору и все подтверждается
Ксения Ульянова:
Понятно, таким образ человек себе здоровье спас.
Михаил Пайсон:
Да, это важный момент, мы даем информацию, мы не лечим, но эта информация порой очень важная. Тут главное – не переходить черту.
Ксения Ульянова:
Бывает так, что к вам обращаются за вторым мнением?
Михаил Пайсон:
За вторым мнением да, периодически обращаются. Тоже как-то стандартно все проходит, говорят, что очень часто второе мнение совпадает с первым. Опять же, нет стандартного, что сдайте такие-то анализы, сходите к такому-то врачу.
Ксения Ульянова:
Какие врачи в сервисе у вас наиболее востребованы?
Михаил Пайсон:
Стандартные, первая линия – это терапевт и педиатр, конечно. На них самый большой поток, они дежурные, постоянно сидят в сервисе. Гинеколог очень востребован, очень много бывает экстренных случаев, беременные, и другие ситуации. Тут важно, что мы про все экстренные случаи не знаем, у нас нет доступа к консультациям. У нас есть врачи, которые контролируют качество и выдают очень анонимизированный результат, с чем обращались люди, либо человек сам приходит и рассказывает.
Ксения Ульянова:
Только 3 специалиста? А психологи, сейчас рост таких сервисов?
Михаил Пайсон:
Из специалистов больше популярен гастроэнтеролог. Психологи, да, тоже люди идут и консультируются, происходят длинные цепочки консультаций. Психолог – это, скорее, серия из нескольких консультаций. Да, но они не такие востребованные, как сейчас психотерапевты, просто потому что они дороже.
Ксения Ульянова:
Дороже насколько, какой у вас тариф?
Михаил Пайсон:
Консультация психолога сейчас у нас стоит от 2500 рублей час. Это не очень дорого.
Ксения Ульянова:
По рынку, что сейчас предлагается, я смотрю сервисы с психологами, которые вдруг возникают, они столько и берут.
Михаил Пайсон:
Да, рыночная цена привычна для Москвы. Чуть дальше от Москвы она становится не очень понятной, но это рынок.
Ксения Ульянова:
География вашего сервиса: Москва или регионы?
Михаил Пайсон:
Как ни странно, география очень широкая. Москва примерно треть, даже чуть меньше, Петербург тоже. Дальше по ниспадающей – города-миллионники и уже более мелкие, довольно равномерно распределено.
Ксения Ульянова:
Из-за границы к вам часто обращаются, туристы?
Михаил Пайсон:
Про заграницу сложный вопрос, потому что есть ряд все тех же ограничений, поэтому сложно, но обращаются. Мы про это не знаем, мы не знаем, что они обращаются из заграницы. Мы предоставляем там, где нет врача, даже если не из-за границы, а где-то в глубине. Я сам наблюдал, правда, не наш сервис. Я отдыхал в горах на Алтае и там присутствовал при полноценной телемедицинской консультации, потому что вокруг врача не было, но не было и интернета, поэтому мы бы не помогли, но телефон ловил. Человеку стало плохо и по телефону разговаривали с врачом. Врач говорил, что делать, а на месте человек делал, который звонил врачу. С формальной точки зрения это незаконно, но человека спасли.
Ксения Ульянова:
Зато спасли человеку жизнь. Вы говорите о 5-минутных консультациях, давайте поговорим о них.
Михаил Пайсон:
Очень смешная история про 5-минутные консультации. У нас же информационный сервис, мы отвечаем человеку на вопросы. Как ни странно, мы в какой-то момент поняли, что очень часто человеку хочется что-то узнать, и это «что-то» явно не на полчаса. То есть ему хочется задать один маленький, конкретный вопрос: у меня ухо покраснело, и чешется. Я очень грубо говорю. Таких вопросов довольно много. Мы задали задачу нашим врачам, которые имеют доступ к консультациям, посмотреть, проанализировать. Стало понятно, что есть довольно большое число людей, которым нужны консультации именно на такие короткие вопросы. Мы поставили эксперимент. Никто не верил, изначально все говорили: нет, ребята, вы что, 5 минут, да вы с ума сошли! Я первый так говорил: «Вы с ума сошли, какие 5 минут?» Ребята настояли, сказали: давайте, попробуем. Мы буквально посадили врача перед собой и с ним придумали проблему. Я придумал проблему, как человек, который громче всех кричал, что «вы с ума сошли за 5 минут невозможно никакую консультацию оказать». Поговорил 3 минуты – всё, у меня полная информация. Я говорю: «Не верю, давайте еще». Раза 3 или 4 подходили с разными кейсами, с одним вопросом и действительно мы укладывались в 3 минуты, не в 5 минут.
Ксения Ульянова:
Я предполагаю, что действительно так, я расскажу свой недавний кейс. Я была на первичной консультации у врача-невролога, он меня направил к другому специалисту, но все равно за это взяли деньги – 2500 рублей, как за полноценную консультацию, она длилась ровно 3 минуты.
Михаил Пайсон:
Очень много таких кейсов. С нами не нужно ездить в клинику к неврологу, чтобы вас направили к еще кому-то.
Ксения Ульянова:
Да, во-первых, это затратно.
Михаил Пайсон:
Хотя, с другой стороны, «не нужно ездить в клинику», – мы принципиально так никогда никому не говорим. Мы считаем, очно в клинике врач поставит диагноз более точно.
Ксения Ульянова:
Что можно узнать от врача Яндекс.Здоровье за 3 минуты?
Михаил Пайсон:
За 5 минут, почти в 2 раза больше. Консультация стоит в 5 раз дешевле, чем обычная, я последнее время я пользуюсь ими. 100 рублей консультация, действительно недорого. Спросить можно, например, из кейсов, которые конкретно я спрашивал, у моего ребенка в какой-то момент наступал непонятный кашель, я спрашивал о возможных причинах. Очень важный момент – мне не ставили диагноз, а за 3–5 минут рассказали, отчего у ребенка может быть кашель, почему, какие возможные варианты, от самого плохого до самого сложного. Спросили: «Сопли есть?» – «Есть». «Посмотрите, стекают в горло?» ― извините за подробности. «Да, стекают». Дали совет: самый большой вариант, последите, если в течение какого-то времени появится температура, тогда идите к врачу. Потратил 3 минуты. Например, более интересный кейс, когда в Москве была корь, у меня был новорожденный ребенок, его не успели привить, был медотвод, и был непрямой контакт с больным. Я позвонил, узнал, что делать в случае контакта, можно ли к ребенку подходить или пожить где-нибудь в другом месте. Меня быстро спросили про симптомы, когда был контакт. По факту врач ответил на мой вопрос, это не была медицинская консультация, он меня не лечил, но у меня стало больше информации. Альтернатива – поискать в интернете, спросить в Фейсбуке или в ВКонтакте, или на сайте для мамочек: как думаете? Мне кажется, альтернатива, которую даем мы, гораздо лучше.
Ксения Ульянова:
Кстати, на счет лекарственных препаратов. Ваши врачи могут проконсультировать, например, о заменах, о дженериках, дать такого рода информацию?
Михаил Пайсон:
Я думаю, да, могут. Они могут сказать, что существуют. Они не могут вам сказать пить что-то конкретно, но они могут рассказать про лекарство, охарактеризовать его, рассказать, что это такое, есть ли более дешевое, какое в нём действующее вещество. Но они не будут вам говорить: идите и покупайте его.
Ксения Ульянова:
По итогам консультации дается, высылается стандартная рекомендация?
Михаил Пайсон:
По итогам консультации – да, короткая рекомендация, считается, что вопрос быстрый, поэтому и рекомендация быстрая, 1-2 абзаца.
Ксения Ульянова:
Что еще у вас есть? Есть рекомендованные статьи, есть консультация, что еще планируется?
Михаил Пайсон:
Мы традиционно про планы не рассказываем, такая наша позиция. В телемедицине мы хотим развивать именно онлайн-консультации.
Ксения Ульянова:
У вас же есть ветеринарная консультация. Вы совсем недавно ее внедрили?
Михаил Пайсон:
Нет, они давно, с августа 2017 года.
Ксения Ульянова:
Насколько они востребованы?
Михаил Пайсон:
В приложении Яндекс.Здоровье, где все нацелено на людей и на здоровье людей, и где маркетинг мы выстраиваем так, чтобы говорить про здоровье людей, хотелось бы большего от них. Важно понимать, что это был эксперимент, который мы потом пожалели закапывать: а давайте, мы еще ветеринаров добавим! А давайте, мы еще консультации по недвижимости – нет, консультацию по недвижимости не будем добавлять, а давайте, добавим ветеринаров и посмотрим. Там есть жизнь, есть консультации, люди приходят, люди спрашивают. Не скажу, что пользуются большим спросом, ровно потому, что это отдельный кейс внутри нас.
Ксения Ульянова:
У вас и не читается, и на лендинге я смотрела, как-то незаметно.
Михаил Пайсон:
Да, мы действительно сейчас не распыляем, есть различные мысли, как продвигать.
Ксения Ульянова:
Все-таки, немного о планах. Вы планируете расширять телемедицинский сервис. Может быть, будет в сторону ЗОЖ? Вы не планируете, например, с фитнес-тренерами работать?
Михаил Пайсон:
У нас довольно обширные планы по расширению количества специальностей, которые у нас есть. Востребованы не только те 13 специальностей, которые есть, но и ряд других. Что называется, следите за анонсами.
Ксения Ульянова:
Расшифровки анализов у вас нет?
Михаил Пайсон:
Мы делали расшифровку анализов, она некоторое время у нас была, как отдельная специальность в пункте, потом мы ее убрали в «терапевты, педиатры». Не то, чтобы не полетело массово, были консультации, довольно много, но эти консультации шли бы в терапевта. По факту, появлялась лишняя сущность. Мы перестроили интерфейс, у нас появились темы, с которыми пользователи обращаются. Мы еще дали возможность выбрать, в какой теме, с какой проблемой приходит человек, добавили туда расшифровку анализов. Она отлично заменила отдельную специализацию.
Ксения Ульянова:
Симптомчекер, Вы сейчас говорите про него? У вас был, по-моему, раньше.
Михаил Пайсон:
«Здоровье» во многом экспериментальный продукт. Да, у нас в какой-то момент был симптомчекер, мы на его посмотрели, пользователи, конечно, с ним играли, но у нас же не онлайн-игра. У нас были серьезные планы. На самом деле непонятно, как мы с помощью симптомчекера решим проблему человека, с которой он приходит. Если мы начнем с помощью такой автоматики ставить диагнозы, то, помимо того, что это незаконно, еще и противоречит всем нашим принципам. Мы, все-таки, отвечаем за то, что мы делаем. Поэтому пока симптомчекер, в лучшем случае – подсказка. Если говорить про будущее – про технологии, про искусственный интеллект, то, наверное, всё, что касается симптомчекера, всё, что касается диагностики, искусственный интеллект, который занимается именно диагностикой – крутая штука и перспективная, я в него верю больше всего. Но, всё будет работать, пока рядом сидит врач, когда он подсказывает врачу, а не когда он говорит пациенту, какое лекарство пить. Медицина ― очень ответственная сфера, в медицине нельзя взять и начать полагаться на искусственный интеллект, каким точным он ни был. Со временем, да, через годы, лет через 10-15-20, может быть, уже более простые, понятные и алгоритмизированные проявления будут диагностироваться автоматически.
Ксения Ульянова:
Уже сейчас вы собираете, наверное, данные в обезличенном виде и обучаете искусственный интеллект?
Михаил Пайсон:
Нефть – «черное золото», данные – «цифровое золото», конечно, мы собираем. Безусловно, с сохранением всех принципов, действительно обезличенные и полностью анонимизированные. Но данные мы пока не слишком используем, там есть некоторые подходы по улучшению качества, не буду о них говорить, потому что они очень инфраструктурные и довольно глубокие. Это не пиар, что мы научились отбраковывать половину заключений врача, тем более, что у нас врачи пишут хорошие заключения, там отбраковывать нечего. В целом, конечно, данные очень важны, при соблюдении всех необходимых условий по их защите, обработке и так далее. Это тоже очень ответственный момент. Я думаю, что момент чуть менее ответственный, чем работа врачей с пациентами, но тоже важный.
Ксения Ульянова:
Онлайн-торговля лекарствами; все ждут закон, когда будет легализован. Планируете внедрять?
Михаил Пайсон:
До того, как закон приняли, о чем-то говорить рано, потому что будет закон - будет понимание.
Ксения Ульянова:
Удобно же! Представляете, с вашим врачом консультируются, он дает заключение, и тут же можно заказать.
Михаил Пайсон:
Во-первых, врач не может дать лекарство в заключении.
Ксения Ульянова:
Рекомендованное.
Михаил Пайсон:
Рекомендовать тоже не очень хороший вариант. В принципе, да, в той же энциклопедии лекарств, которая у нас сейчас есть, дать возможность когда-нибудь... Это всё тоже про планы, про которые мы традиционно не говорим. Из решений, которые есть уже сейчас, что далеко ходить: у Яндекса есть сервис «Беру», который в том числе занимается доставкой лекарств в аптеки – то, что можно сейчас. Нам нет смысла в Здоровье делать отдельный сервис, потому что у нас в Яндексе есть готовый хороший сервис.
Ксения Ульянова:
Еще один вопрос – про медицинскую карту пациента. Что с ней? Не планируете делать заключения вашего сервиса и интегрировать с медкартами ваших клиник-партнеров?
Михаил Пайсон:
Вопрос очень глубокий, потому что всегда, когда мы начинаем говорить о медкарте, о медицинских данных и так далее, возникает огромный вопрос про безопасность, про защиту.
Ксения Ульянова:
Я думаю, с Яндексом все в порядке?
Михаил Пайсон:
Вы абсолютно правы, я про это говорю, а не стыдливо умалчиваю, конечно, с этим все в порядке. Если бы мы начали отдавать наши данные 3-ей стороне, ― на слуху очень много разных ситуаций, когда 3-я сторона не очень бережно обращается с ними. Маленькое отступление. Я, как ни странно, верю в государственные шаги в этом направлении. Например, что сейчас делается в ЕГИСЗ - потенциально очень крутая система, которая есть в не очень многих странах, например, в Штатах такой системы нет. Я верю, что она будет сделана. Посмотрите на Госуслуги, они отлично работают. Понятно, что есть повод поворчать, понятно, что есть недочеты и так далее, но, в целом, данный сервис помогает решать огромное количество проблем и действительно работает. Я вижу, что сейчас в этом направлении довольно много делается шагов и в здравоохранении. Очень надеюсь, что они будут доведены до конца, и тогда нам будет не нужно ничего передавать клиникам, потому что все будет централизованно.
Ксения Ульянова:
Все ждут какого-то решения от Яндекса, потому что Яндекс большой и ему проще сделать одну МИС, выпустить свою для частных клиник.
Михаил Пайсон:
Хорошие производители МИСов тоже у нас есть. Мы же не очень хотим откусывать куски от уже сложившихся рынков. Мы скорее будем работать в партнерстве с уже существующими игроками, потому что какой смысл делать то, что уже работает? Только потому, что мы может делать лучше? У «Инфоклиники» отличный МИС; есть, конечно, свои недостатки, врачи могут со мной не согласиться, если сейчас меня слушают.
Ксения Ульянова:
Я бы хотела спросить Вас на счет ваших коллег из DOC+. Вы начинали вместе, а как сейчас обстоят дела с ними?
Михаил Пайсон:
У DOC+ сейчас собственный телемедицинский сервис.
Ксения Ульянова:
Вы вначале были одно целое, потом они отпочковались от вас.
Михаил Пайсон:
Одним целым мы никогда не были. DOC+ был нашим партнером на старте, когда мы начинали большой эксперимент ― тогда еще даже не с телемедициной, потому что нельзя было произносить это слово. Мы начинали эксперимент с онлайн-консультации врача в рамках информационной услуги, DOC+ был нашим партнером, с которым мы запускались. Сложно переоценить их вклад в успех, в том числе и нашего сервиса, и наш вклад в успех их сервиса. Они многому научились у нас, мы очень много почерпнули у них. У них очень хорошие врачи, у нас до сих пор в сервисе работают врачи DOC+ или бывшие врачи DOC+. Я не то чтобы рекламирую конкурента, но они очень сильны и здорово, что мы с ними начинали, сейчас очень хороший партнер. У нас и сейчас консультируют несколько врачей из DOC+ как из клиники-партнера, не сказать, что совсем разбежались. У них свое решение, свой телемед, они делают то же самое, что и мы.
Ксения Ульянова:
Давайте, поговорим про тренды цифровой медицины в целом. Что Вы видите на рынке, что интересного грядет, какие будут актуальные тренды в течение ближайших 5-ти лет?
Михаил Пайсон:
Я уже начал говорить, моя любимая тема ― система поддержки принятия медицинских решений. Это, скорее, не B2C продукт, не для пациентов, а для врачей. Они ставятся в клинике и работают внутри клиники – системы, которые позволяют врачу более точно диагностировать, подсказывают что-то, что он мог не заметить, рекомендуют задать еще какие-то вопросы, которые врач забыл, и так далее. Некий электронный помощник, который знает много информации и ничего не забывает. Действительно, сейчас очень большие шаги в их развитии, например, ими активно занимается Гугл. Это анализ рентгеновских снимков, анализ стекол, диагностика злокачественных образований и так далее. Очень перспективное направление, потому что все текущие алгоритмы, даже самые простые, уже показывают хороший результат. Они помогают врачу, в какой-то доле случаев позволяют врачу увидеть то, что он не видит. Это значит, что у какой-то доли людей, благодаря алгоритму, найдут онкологию на более ранней стадии, и вместо того, чтобы сразу получить III стадию, человек придет к врачу получит I операбельную. Это реальное спасение, в таких помощников я верю. Еще довольно много информации получается с разных носимых устройств, причем, даже бытовых. Те же часы, которые измеряют пульс – уже большой объем информации, по которому можно делать много всяких интересных выводов.
Ксения Ульянова:
Я смотрю, у Вас Apple Watch. Вы фанат гаджетов?
Михаил Пайсон:
Нет, они просто очень удобные. Я хожу в них, и они мне периодически говорят: ты, наверное, ходишь пешком. Я говорю: «Да, я хожу пешком и уже километр пешком прошел». Здорово, я уже километр прошел, пройдусь еще пешком. Мотивация, которая позволяет людям вести более здоровый образ жизни. Меня, конечно, жутко раздражает, когда они мне говорят: «Вы молодец!» Еще часы начнут меня оценивать? Отказываю моим часам в праве выносить обо мне оценочное суждение. Сейчас носимые электроники-браслеты, фитнес-трекеры могут дать много информации. Тут есть геймификация в каком-то смысле, они действительно позволяют сравнивать, что сегодня я прошел 2 км, а вчера прошел 3 км.
Ксения Ульянова:
А Ваня из твоей же когорты прошел меньше. Значит, ты молодец!
Михаил Пайсон:
Или больше, значит, мне надо ходить еще больше. Я помню одно из соревнований в Яндексе, как победитель пристегнул часы к колесу машины. Они действительно помогают, мотивируют, там какая-то геймификация, плюс, большой объем данных. Еще раз про «цифровое золото», то есть данные нужны, по данным очень много интересного можно делать.
Еще сейчас стали распространяться всякие генетические тесты, и секвенирование стало дешевле, чем ранее.
Ксения Ульянова:
Кстати, верите в генетические тесты? Сами проходили?
Михаил Пайсон:
У меня сложное отношения с генетическими тестами. Я как-то попытался пройти, но сделал это 31 декабря, до меня так и не дошли с пробиркой. На самом деле, они очень перспективны. Опять же, про информацию: очень много информации, которую можно рассматривать, на которой можно строить алгоритмы, на которой можно обучаться и так далее. Тоже потенциально огромный, большой кусок, который вот-вот разовьется. Я сейчас называю то, что более близко пациенту, я не говорю про роботов «Да Винчи», про медицинские, более специализированные продукты, не потому что в них хорошо разбираюсь, а о том, что рядом с людьми. Как ни странно, интересный гаджет - трекер сна. Вроде, простой, но, тоже посмотришь ― 5, 5, 5, нет, что-то надо менять, надо спать чуть побольше, стараешься лечь пораньше. Не трекаешь, но чувствуешь себя разбитым и всё, а показателей нет, анализировать нечего.
Ксения Ульянова:
Трекер стресса, например?
Михаил Пайсон:
Тоже, наверное, штука интересная, но я его принципиально не ношу.
Ксения Ульянова:
А нейрогаджеты? Гарнитуры для медитации сейчас становятся модными на Западе, для России пока далеко?
Михаил Пайсон:
Пока далеко. Я не очень понимаю, зачем нужно среднестатистическому человеку в Смоленске или в Астрахани. Есть еще раздел для гиков, которые постепенно превращаются в киборгов. Тоже много всего. Не массовые вещи, но интересные.
Ксения Ульянова:
Какие сервисы Вы сами используете, помимо Яндекс.Здоровье?
Михаил Пайсон:
Конечно, я хотел сказать, что самый замечательный сервис, который я использую, это, конечно же, Яндекс.Здоровье, онлайн-консультации, я им пользуюсь постоянно. Очень доволен, что он есть. Из сервисов – не знаю, можно ли считать медицинским сервисом трекер сна? Я стал следить в последнее время, сколько я сплю и несколько качественно, хотя, вопрос тоже не вполне доказанный. Плюс, фитнес-трекеры, шаги, отслеживание, сколько я хожу. Apple Watch. Сейчас говорит, что пора размяться – принципиально не пойду, еще мои часы мною не управляли! Да, в Apple Watch очень много интересного есть, но в основном шаги, становится понятно, когда я весь день просидел дома, а когда сходил и погулял.
Ксения Ульянова:
Я думаю, часы Вам правильно говорят, у нас как раз завершение эфира. Спасибо Вам большое, Михаил! Это была передача «Технологии здоровья». Будьте здоровы!