{IF(user_region="ru/495"){ }} {IF(user_region="ru/499"){ }}


Эд Халилов Эксперт в области безопасности и выживания 02 апреля 2018г.
Кто отвечает за безопасность
Трагедия в Кемерово заставила задуматься каждого. Есть надежда, что с этого момента будет положено начало борьбе с формализмом и коррупцией. А пока будем сами учиться выживать и защищать своих близких

Наталья Урмацких:

Добрый день, уважаемые слушатели и зрители Mediametrics. С Вами, как обычно в понедельник, в 3 часа дня проект Союза женских сил «Женщина в праве» с Людмилой Айвар. 

Людмила Айвар:

Добрый день, дорогие зрители и слушатели. Сегодня прошла неделя с того момента, как случилась трагедия в «Зимней вишне» в Кемерово. Депутаты предложили законопроект, который бы перенёс все кинотеатры, детские центры на первые этажи торгово-развлекательных центров. Это, наверное, глобальные вопросы, которые будут рассматривать законодатели, средствами комитет будет искать виновных и привлекать их к ответственности. А сегодня мы хотели поговорить о том, как выжить в ситуации, когда двери заблокированы, идёт задымление, Вы попали в ту страшную ситуацию, из которой достаточно сложно с Вашей точки зрения выбраться. У нас в гостях. 

Наталья Урмацких:

У нас в гостях Эд Халилов, эксперт в области безопасности и выживания. К сожалению, сегодняшний житель большого города, мегаполиса, а также, в общем-то, как и жители небольших городов совершенно беззащитны перед такого рода трагедиями, катастрофами просто потому, что мы отвыкли от приспосабливаемости к выживанию. И ровно поэтому Эд Халилов у нас сегодня в студии. Мы прокомментируем некоторые особенности выживания в большом городе, в каменных джунглях, потому что Эд Халилов - автор проекта, который называется. 

Эд Халилов:

«Наука побеждать». 

Наталья Урмацких:

«Наука побеждать», да, наука побеждать, выживать и, в частности, в этом проекте и Эд сейчас сам нам расскажет, есть и сегмент, который касается больших городских джунглей. 

Людмила Айвар:

 У нас большая аудитория, поэтому я понимаю, что сейчас Вы востребованы, и Вас приглашают проводить мастер-классы, обучать и прочие для того, чтобы, как минимум, хотя бы не бояться и понимать, как себя вести в той или иной ситуации. Но вот сейчас, сегодня мы хотим с Вашей помощью нашей аудитории подсказать, что же нужно делать. У Вас огромный жизненный опыт, профессиональный, поэтому Вам слово, Эд. 

Эд Халилов:

Меня зовут Эд Халилов, занимаюсь темой безопасности выживания уже давно больше 10 лет. Работал в спас. отряде, 6 лет в университете учился как раз на факультете «Защита в чрезвычайных ситуациях». Многие думают, что основные знания я получил там, хотя я скажу, что там я получил много опыта, но помимо этого я занимаюсь своим делом, занимаюсь профессионально, я обучаюсь очень много. Я постоянно делаю анализ всех несчастных случаев, касаемо не только пожаров, но и аварий, ДТП, других трагедий техногенных, природных, стихийных, социальных. Я обучаюсь не только в России у лучших специалистов, но и в Европе, в США. 

Людмила Айвар:

 То есть Вы не только учите, Вы ещё и сами обучаетесь дополнительным навыкам. 

Эд Халилов:

Да, без этого никак, так как должна быть преемственность, и опыт, он должен накапливаться, сублимироваться, и моя задача как раз через себя все это пропускать и обучать других людей доступным языком, более понятным и прикладным. Так как у меня сотни книг лежат по теме безопасности, причём очень много зарубежных изданий, которые у нас не продают. И вот по крупицам собирая все полезные советы, рекомендации, тактики, стратегии, рассказываю людям действительно, как быть. Я пришёл к тому, что когда происходит беда, это является, что бы ни произошло, это результат не только тех, кто виноват, кого-то в отставку отправили, кого-то посадят. 

Людмила Айвар:

 Ну а что изменилось, посадили, отправили и прочее. 

Эд Халилов:

Конечно, это результат абсолютно каждого из нас, по тому что мы все в одной лодке, мы все в одной стране, это касается и обычных граждан, женщин, взрослых, детей. Это касается сотрудников служб специальных, таких, как скорая помощь, полиция, МЧС, пожарные. И мы все в одной лодке. Мы все должны друг другу помогать. И, к примеру, я говорю, что каждый должен ответственность взять в свои руки в рамках той зоны влияния, на которую реально может повлиять. И вот сейчас все обсуждают торговый центр, да, это было страшно. Но я Вам скажу, что каждый год многократно происходят вот такие пожары крупные по стране. Просто эти ситуации не набирают столь обширного пиара, назову так. 

Наталья Урмацких:

Резонанса. 

Эд Халилов:

Резонанса мощного. Почему, потому что не столько жертв, что не было детей. Хотя это происходит и у нас. По статистике в стране каждый год примерно 10-15.000 пожаров происходит. Пожар - это процесс неконтролируемого горения, и если взять на минуты, то каждые 3-4 минуты в России пожар. Вы представляете, мы ведём, а уже два пожара произошло. И вопрос, кто-то может, погибнет, кто-то просто потеряет своё имущество, кто-то получит испуг. Именно мы должны начинать с себя, с того, что у меня есть квартира, это то место, куда я прихожу каждый день, где я сплю, где я кушаю, где находится моя семья, я должен обезопасить свою квартиру. Так как ни один министр по безопасности, он мне персонально не принесёт огнетушитель на кухню и не поставит, это моя задача. Если каждый начнёт с этого, мы пойдём дальше, если у нас культура безопасности будет формироваться в стране, тогда мы сами будем и тушить эти пожары на раннем этапе возгорания, мы перестанем попадать просто в огромное количество ДТП ужасающих, это все совокупность. У нас спасатели, когда будут приезжать, мы сами будем оказывать им содействие и помощь, и мы сами сможем помогать друг другу. А у нас получается просто такая грань, есть гражданское население, которое ничего не знает, не умеет, у них ничего нет, никаких средств. И есть профессионалы такие, а-ля волшебники. которые прибудут, потушат, сделают и спасут. И получается, что из-за этой иллюзии, из-за этого неправильного построения системы у нас вот такие проблема. 

Людмила Айвар:

 Я как раз не хотела сказать, что гражданское население, оно достаточно беспечное. И судя по тем фильмам, которые у нас любят смотреть и взрослые, и дети, придет волшебный пожарный, который всех спасёт, а мы должны сидеть тихонечко и ждать, когда он придёт. А нет таких Эдов Халиловых, которые придут, все стены разрушат, людей вытащат, и все спасутся. В данной ситуации насколько вот эта беспечность и на каком уровне она должна переломиться. То есть, с какого возраста детей нужно обучать? Это детские сады, это школы, это учреждения, это институты. Потому что Вы действительно правы. Вот я сегодня была в следственном комитете, разговаривала со следователем, он мне говорит: Вы представляете, у меня с балкона на балкон идут противопожарные лестницы. Я запаял эту дырку, заварил её. Я говорю: а зачем, если вдруг что-то, Вы как будете спасаться. Он говорит: а вдруг сосед ко мне влезет и меня ограбит. То есть, понимаете, эта беспечность, забота об имуществе в большей степени, а не о человеческом. 

Наталья Урмацких:

Обесценивание человеческой жизни. 

 Да, обесценивание человеческой жизни. 

Эд Халилов:

Здесь, на самом деле, реально человек аргументированно говорит, что его могут ограбить, и такие ситуации есть, есть прецеденты. Понимаете, у нас вся система, ты не поставишь решётки, а к тебе залезут. Ты поставишь решётки. 

Людмила Айвар:

А ты не сможешь выбраться. 

Эд Халилов:

Да, вот здесь нужно находить золотую середину и, на самом деле, выход есть, даже с теми же решётками, чтобы они открывались. Ни в коем случае нельзя на первых этажах ставить глухие решётки, это всё, до первого пожара. 

Людмила Айвар:

 Ну да, есть шланг противопожарный, там должен вроде висеть ключик, а ключика нет, поэтому достать этот шланг практически невозможно. 

Эд Халилов:

Да, система, я здесь что могу сказать, страна парадоксов, и люди, они любят... Я больше заметил даже, у нас мозг, он очень интересный, он любит рационализировать любую какую-то опасность. Задача мозга, это сохранить человека в спокойствии, чтобы не было сильных стрессов и обезопасить его. И получается, когда мы слышим, к примеру, систему оповещения, «внимание, тревога, пожар, покинуть помещение». Мозг, первая мысль, наверное, учения, либо нечаянно замкнуло, сработало. То есть идёт рационализация. Мозг не хочет верить, что есть опасность. Второй момент, кто-то бежит: выходим, ребята, чё сидим. Опять начинает: так, они там бегут сейчас, ладно, мне нужно взять куртку, собраться, я посмотрю, вдруг это ерунда, если серьёзно, я выбегу. И каждый звонок идёт, идёт, мозг рационализирует, а потом уже поздно. Это начинается с того, что культуры нет. Вопрос Ваш был, с какого возраста надо начинать. Вопрос, кто это будет преподавать. Воспитатели в детских садах, учителя в школе, они сами ничего не знают, потому что их тоже не учили. 

Людмила Айвар:

 Конечно, это должно быть профессионал. 

Эд Халилов:

Родители должны взять ответственность за своих детей и, внимание, своим примером должны показывать вот эту культуру безопасности для своего ребёнка. 

Людмила Айвар:

 Простите, Наташа, ты знаешь про культуру безопасности что-нибудь, вот ты сможешь научить своего ребёнка спастись во время пожара?

Наталья Урмацких:

Конечно. 

Людмила Айвар:

 А вот я, например, сама бы поучилась.

Эд Халилов:

Вот, а теперь мы переходим к тому, что взрослую должны учиться, и они должны быть тоже заинтересованы. И когда я говорю про свой пример, это я вспоминаю знаменитую английскую поговорку, которая гласит: не воспитывайте детей, они всё равно будут похожи на Вас. Воспитывайте себя. И когда взрослый человек в автомобиле не пристёгивается, он даёт пример ребёнку, что он тоже, папа не пристёгивается, мама не пристёгивается, и я не буду. И чего бы они не говорили, ребёнок будет делать именно так. Не то, что говорят, а то, что делают. Если родители на красный свет перебегают дорогу, то и ребёнок будет это делать, несмотря на все правила. Если родители не имеют дома огнетушителя, если родители не тренировали эвакуацию, если родители в игровой форме с ребёнком не играют. А что, если это, а куда ты побежишь, а где мы собираемся, то ребёнок, он не будет просто это поздно знать и будет надеяться, что в школе его научат. Отвечаю Вам, не научат, так как в школе уроки ОБЖ 90 % проходят абсолютно формально, старый какой-то военный в отставке, который не прочь даже в состоянии алкогольного опьянения иногда прийти. Просто зачитывает эту программу без какого-то вклада. По крайней мере, у меня так было, и по опыту общения с другими людьми я понимаю, что ОБЖ, которое должно реально учить со школы, оно не выполняет тех истинных функций, которые, вроде бы, как бы закладывались изначально. И то, что нам показывают, как противогаз одеть в школе. Проверьте, в жизни мне никогда это не пригождалось, а понимание, как себя вести при ДТП, при задымлении, если застрял в лифте, если на улице собака нападает, вот эти знания должны быть, они прикладные, и новости нам каждый день показывают, что та или иная ситуация случилась. Потому что город, по сути, это то место, куда наши предки, они из дикой природы выбрались, чтобы спастись от погоды, чтобы спастись от диких зверей, диких животных. А сейчас мы в городе, и люди всё, расслабились, мы в городе. 

Людмила Айвар:

 Мы в домике. 

Эд Халилов:

Да, мы в домике. 

Наталья Урмацких:

Сейчас выключили электричество в доме и всё. 

Эд Халилов:

Выключи Wi-Fi, выключи горячую воду, выключи газ. У нас город, это техногенная, опаснейшая среда, в которой есть высокие дома, город, это многоуровневая система, система этажей и всегда, когда я нахожусь выше второго этажа, я в зоне риска. Любое возгорание подо мной, это сразу дым, я внизу уже не могу бежать, мне либо вверх, а вверху я уткнулся в закрытые двери на крышу, я упрусь и там останусь. Через окно мне придётся прыгать, потому что лестницы есть далеко не везде. Переходы между зданиями есть не везде, выходы даже из подъезда есть не везде. Соответственно, придётся прыгать либо ждать. У нас будут ждать спасателей. OK, одно дело третий, пятый этаж, другое дело 10-20-й. Лестницы не достают, машины подъехать не могут, потому что во дворе всё заставлено, плюс ещё зима, снег, сугробы, плюс шлагбаумы. То есть Вы понимаете, и это я говорю про город. Когда я говорю про дороги, это большие машины, тяжёлые, весом 1,5-3 т и больше, с которыми человек при столкновении, понятно, кто сильнее. Помимо этого, это большие скорости, это люди неблагополучное, большое скопление, большая концентрация в городах. Это люди в состоянии изменённого состояния психики и сознания, под алкоголем, наркотическим опьянением, просто злые. Я Вам сейчас могу так всё это разложить, что Вы забоитесь на улице. Но пугать и в паранойю вгонять не надо, надо просто это понять один раз и сказать, так, вот может такая ситуация быть, что я должен уметь делать, вот такая, такая. Своему ребёнку рассказывать, показывать, это должно с детского садика в своей форме игровой, в школе в своей, в ВУЗах своей. И в целом, если каждый человек твёрдо осознает, что мы все заинтересованы, я заинтересован, чтобы Вы за рулём были трезвые, чтобы Вы случайно у себя на кухне, когда жарите блины, чтобы у Вас случайно шторы не загорелись. А я, как человек, который выше живу, чтобы я не получил результат этого пожара. Вы-то убежите, а я даже не узнаю, что внизу. 

Наталья Урмацких:

Нет, но Вы не пойдёте к соседу вниз, проверять его пожарную безопасность. 

Эд Халилов:

А в идеале старший дома, он, как старший, как человек, который отвечает, как избранный, по крайней мере, у меня в Сочи так, у нас есть старший, он заинтересован, чтобы это было. И Вы понимаете, к чему, я очень глобально к этому подхожу, потому что ничего не изменится, если в целом люди, по крайней мере, большинство, я не говорю все, но большинство начнут об этом думать, осознавать, трезво понимать и трезво поймут, что мы друг от друга зависим, мы в одной лодке. Если бы я один жил в горах, где-нибудь на Алтае, у меня домик, я знаю, что я все, никто не повлияет. Но мы живём, и поэтому здесь я думаю, это задача, в первую очередь, естественно, руководства страны, администрации, чтобы они поняли это и не только поверхностно решали вопрос, посадить, штрафовать, что-то сделать, а больше с точки зрения подготовки гражданского населения к чрезвычайным ситуациям самого разного характера. Второй момент, чтобы люди пришли навстречу, чтобы готовы были учиться, готовы были внедрять правила элементарно, с того же огнетушителя дома, это самое простое, когда человек от слов к действию переходит. И когда взрослый своим примером детям показывает, когда мы все думаем об этом, и мы понимаем, что от каждого из нас может зависеть наше благополучие. 

Людмила Айвар:

Хорошо, это, наверное, такой некий посыл нашим законодателям на тему того, что нужно в каждом предприятии, которое, например, больше 15 человек проводить в обязательном порядке обучение выживанию и первой помощи. Если не пройдут эти обучения, то не выдавать лицензию, не открывать офис или ещё что-то. Смотрите, я рассуждаю по поводу того законопроекта, с которого начала. Торговый центр был на третьем этаже. А если бы он был на первом этаже. 

Наталья Урмацких:

Кинотеатр. 

16:36 

Людмила Айвар:

Кинотеатр. Если бы он был на первом этаже, ведь не исключён такой же исход, потому что быстро воспламеняющиеся предметы. 

Эд Халилов:

Даже хуже. 

Людмила Айвар:

Люди, которые находятся в кинотеатре, оказались закрытыми или не закрытыми, есть разные версии, но они знали, что им нельзя оттуда двигаться, либо террористы, либо пожар, либо ещё что-то. Вот это не приведёт, с моей точки зрения, перенесём мы с третьего на первый, с 10 на 2. Вот хотелось бы от Вас услышать какие-то прикладные советы. Вот даже с кухни начнём, где источник всех электроопасностей. 

Эд Халилов:

Самая опасная комната. Большое скопление электроприборов, когда на 1 розетку большая нагрузка, стоит тройник, чайник 2 кВт, микроволновка 2 кВт, тостер, утюг. 

Людмила Айвар:

Духовка. 

Эд Халилов:

Всё это в одно, и я реально видел, как розетки горят, видел, как обои на 2 м прогорели вверх. Помимо этого, на кухне, если посмотреть, большое скопление острых предметов, которые могут упасть, которыми можно порезаться. На кухне горячая вода, суп варите, можно ошпариться, люди должны знать оказание первой помощи, что делать при ожоге, при порезе. И открытый огонь, у Вас могут шторы разогреться, тряпки загореться, салфетки бумажные и так далее. То есть самое опасное место, с этого надо начинать, со своей кухни. Начни с кухни. 

Людмила Айвар:

Что мы делаем на кухне для того, чтобы можно было в случае чего спасти себя, семью, имущество, раз уж мы так материальны. 

Эд Халилов:

Да, у каждого человека на кухне должен быть огнетушитель. Огнетушитель, это первичное средство пожаротушения, которое применяется буквально за считанные секунды. Он должен быть рядом, под рукой, сдерживается пломба, вырывается чека, направляется шланг либо раструб на источник возгорания, будь то розетка, будь то тряпка какая-нибудь, нажимается спусковое устройство, всё. 

Людмила Айвар:

Но это просто в использовании. 

Эд Халилов:

Это всё элементарно, это всё просто. Поймите, многие говорят про многомиллионные системы пожаротушения, оповещения, дымоудаления, системы эвакуации в торговых центрах. Они стоят 50-100, 150 млн. Но зачем тогда огнетушители, для кого, поверьте, они не для пожарных. Они для меня, для Вас, для Вас, чтобы мы, в первую очередь, взяли и на этапе возгорания взяли и потушили. Всё. Если бы каждый человек в стране, по крайней мере, давайте возьмём от 18 лет до 50, это возраст, такие люди всегда есть. Взяли, проявили ответственность, взяли огнетушитель. Если бы огнетушители были в зоне видимости, люди умеют пользоваться, они взяли, потушили, таких трагедий не было бы. 9 из 10 пожаров можно локализовать, если ты его увидел, можно локализовать, на начальном этапе просто взять огнетушитель и потушить. Если же помимо меня подготовленные есть ещё другие, то люди берут и делают. Причём, когда я говорю подготовка, я не говорю про подготовку каких-то спецназовцев, диверсантов для сверхсложных задач, это элементарные, простые задачи, которые должны знать все люди нашей страны. 

Людмила Айвар:

Я, знаете, обратила внимание, за границей недавно останавливалась в гостинице, и там вот такое кольцо под окном. Я сначала не могла понять, что это такое, а потом для меня до меня дошло, что это кольцо для того, чтобы зацепить трос или верёвочную лестницу и спуститься в случае, если возникнет какая-то опасность. 

Эд Халилов:

Да, анкерные крепления есть. У нас нет. 

Людмила Айвар:

У нас я не наблюдала таких вещей. Опять же, возвращаясь к первому и верхнему этажу, может быть, дешевле оснастить вот эти места скопления людей, детей такими устройствами для спасения жизней, нежели сейчас весь этот комплекс. Это нереально, я просто слушаю по радио, я понимаю, что нереально. У нас огромное количество торговых центров, они заполнены, функционируют и работают. 

Наталья Урмацких:

Поэтому Эд и говорит, что дешевле, проще и эффективнее обучить людей. 

Эд Халилов:

100 %. 

Людмила Айвар:

Обучить из подручных средств. Это пришёл, у него перчатки кожаные сзади, я наблюдаю это уже второй раз, мы с ним встречаемся второй раз, я вижу, что у него всегда с собой есть средства, которыми он может в случае чего воспользоваться, минимальные средства, я не думаю, что у него... 

Эд Халилов:

У меня стремянки нет собой, каски. 

Людмила Айвар:

Верёвка вокруг талии обмотана. Но, тем не менее, ведь какие-то элементарные навыки. 

Наталья Урмацких:

Когда человек владеет навыками, он из подручного шнура или бельевой верёвки себе сделает это средство, главное, чтобы он это делать умел, насколько я поняла. 

Эд Халилов:

Да, умел и, к примеру, даже здесь, если будет оповещение, либо нас никто не оповестит, мы открываем дверь, и я понимаю, что там задымлено, выходить никак невозможно. То поверьте, через это окно я Вас спущу, потому что я смогу связать наши штаны, и мы реально разденемся, но мы останемся живы. Смогу связать ремни, у нас здесь есть вот эти шторы, тюль, жалюзи могут быть, могу связать их. У нас есть удлинители, всё вытащу, свяжу, мы спустимся по шнурам, и мы реально спасемся. И это почему, у меня есть готовность, у меня есть понимание, но это не значит, что я с ума схожу и жду пожара каждый раз. Нет. Потому что я сам эту культуру сформировал в себе, я это вижу, и вижу, к чему может привести халатность и незнание этих правил. Помимо этого, к примеру, у нас есть пластиковая бутылка пустая, даже дым, если выходить немного, мы можем взять пластиковую бутылку, здесь сделать гипервентиляцию лёгких, выходить, мы возьмёмся за руки с Вами, чтобы никого не потерять, просто будем держаться либо за пояс, мы выйдем. Человек, который хорошо знает место, он выйдет вдоль стены, и когда воздух будет кончаться, просто бутылка эта пустая, она открывается, из неё вдох, и мы выйдем даже через задымленное помещение. Так как огонь может быть в одном месте где-то далеко, а дым уже везде. Понимаете, это я рассказываю к тому, что люди должны знать, как предупреждать ситуацию, не допустить и как, если что, из неё выходить. Если бы наше телевидение показывало такие варианты, хотя бы просто. У меня нет возможности ко всем приехать, всех научить, но есть у нас монитор, есть дисплей наших гаджетов, наших телефонов, телевизоров, ноутбуков, если бы эту показывалось, если бы каждая ситуация трагичная анализировалась и делали разбор, что сделали правильно люди, то есть сразу покинули помещение, оставили вещи, одежду, но они покинули. Это правильно. И что сделали неправильно. То есть когда на том же примере Кемерово, когда девушка бежала, она просто зал открыла, но она не крикнула, что пожар, сваливайте отсюда, она не помогла, люди сидели, пока они рационализировали, пока они думали, вот здесь вопрос реакции, как быстро ты сработаешь и что ты сделаешь. И в итоге они последние стали выходить, а уже дым. И они бы могли, все эти детишки, если бы они взялись, взрослые, один первый, другой последний, замыкающий, чтобы никто не потерялся. Они бы даже через дым, они могли пробежать, внизу, могли, был шанс. Они выбрали стратегию не бежать, биться уже бесполезно, они выбрали стратегию третью, прятаться. Они закрылись, это крайняя версия сейчас, какие есть, я говорю, они закрылись, закупорились и стали ждать. Но ждать кого? Волшебников, спасателей. Спасатели, первое. как говорят, они через 40 минут получили сигнал. То есть представляете, сколько времени, здесь секунды. 

Людмила Айвар:

Такой маленький город, там должно было быть это всё мгновенно. 

Эд Халилов:

Да, первое, вот я Вам рассказываю даже на других примерах. Первое, должны они сигнал получить, раз. Они должны приехать, два, вопрос, одна машина либо несколько приедет. Они должны куда-то подъехать, а у нас, как всегда машинами всё заставлено, тяжело подъехать спецтехнике. Третий момент, им нужно же понять, где источник, какой этаж, какой масштаб. Там же не один пожарный тушит, целая команда бойцов есть группы. Они должны выработать тактику, кто куда идёт, они должны взять средства пожаротушения, вот эти шланги, развернуть, они должны это, то есть Вы понимаете, что это минуты, минуты, минуты. И там реально уже всё настолько разгорается, что надеяться на них, в первую очередь, надо надеяться на себя. Но у нас вот так мышление, что мы попадаем, и даже взрослые люди, они просто беспомощными становятся. Очень важно в опасной ситуации выбрать правильную тактику, либо бежать, либо прятаться, либо биться. Всегда мы должны, в первую очередь, надеяться на то, что мы сами потушим возгорание, которое мы увидели. 

Людмила Айвар:

Хорошо, тактику правильно, извините, но ведь эту тактику должен кто-то выбрать, кто-то должен определить. Это же не дети, которые сидят в кинотеатре, которые. 

Эд Халилов:

Конечно. Если взять все население, торговый центр, к примеру, 1000 человек, 5000 человек. Среди них есть дети, на которых ответственность уже ты не переложишь, они дети. Ты взрослый, ты отвечаешь за них. Есть женщины, потому что мужчины, когда есть мужчины и женщины, при прочих равных всегда мужчина должен брать. Причём, понятно, женщина должна тоже уметь, но могут быть беременные женщины, могут быть инвалиды-колясочники, на костылях, просто плохой опорно-двигательный аппарат. Могут быть пенсионеры, которые уже, представляете, из 1000 человек, фактически, через этот фильтр проводим, у нас остаются люди. Это как раз та активная часть с 18 то 50 мужчин если возьмём, которые 100 %, 100 % именно здесь и сейчас должны взять на себя вот это, и они должны знать. А знать, это обучаться, это смотреть, и даже если они знают, очень важно, чтобы все остальные понимали, что происходит и как себя вести. Иначе очень тяжело управлять, условно, войском, где никто вообще не знает стратегию войны, как оно и прочее. И это культура, если бы через телевизор, если бы делали анализ, вот здесь тактика неверная, смотрите, к чему привела. Вот это так. И когда мы разберём «Хромую лошадь», в чём там ошибка была людей. Долго думали, им сказали: огонь, пожар, мы говорим, покидаем помещение. Я очень серьёзный разбор делал этого. Люди в состоянии алкогольного опьянения, они думали, это розыгрыш, и они остались сидеть. А когда уже потолок загорелся, провода, изоляция стала плавиться, провода замкнули, автоматы выключились. Темно, ни у кого фонаря нет с собой. В темноте, горящий потолок, дым, у людей сразу паника. Вот в этой ситуации паника. Паника наступает, если ты первую фазу проморгал, вторую, третью, а потом уже, когда ты видишь, что уже серьёзно, уже поздно. Вот тогда и появляется паника, люди рванули, выходы завалены, темно, не видно, куда бежать, кто-то упал, девушки на шпильках, остальные стали спотыкаться. И в итоге 156 человек, это жесть. Если бы анализ «Хромой лошади», анализ «Зимней вишни», анализ «Синдика», «Рио», как горит, всё это если бы это показывали, то у людей бы была вариативность, и они реально понимали. Мы одну ситуацию видим, а если бы мы увидели 10 ситуаций, то в целом все бы поняли, что ошибки одни и те же. В первую очередь, когда что-то происходит, люди должны оповещать всех, оповещать, все должны знать. Второе, это эвакуация, она совместно с оповещением. Если мы бежим с верхних этажей, мы должны оповещать нижние тоже, потому что люди снизу не знают. Вот так, прямо стучатся в двери, это касается дома, это касается торгового центра, бизнес самых разных зданий и так далее. Тушение, но тушение, оно, в первую очередь, эти средства подручные, они должны быть рядом. 

Наталья Урмацких:

Можно я спрошу прикладной вопрос. С какой скоростью в обычном торговом центре или жилом здании, где мой много пластика и проводки, распространяется огонь. Сколько вообще у человека в такой ситуации есть времени принять решение. 

Эд Халилов:

Здесь всё секунды. Я Вам скажу, что вот в зависимости от ситуации, как в «Зимней вишне», вот оно когда полыхнуло, но это нарезка, на самом деле, оно загорелось, вот резко может полыхнуть, если взорвётся газовый баллон либо. 

Людмила Айвар:

Канистра с бензином стоит. 

Эд Халилов:

Канистра с бензином если, сразу мощно даёт, высокая температура, всё начинает воспламеняться. Если у меня розетка замкнула, если у меня свечка упала и загорелись тряпки, бумага, там нет такого момента, чтобы оно бац, и сразу всё горит. Всегда у тебя есть 10-15 секунд добежать до огнетушителя, именно поэтому важно везде, где ходишь, видеть, чтобы ты не оцепенел, а реально, я же вот видел, подбежал, взял. А ещё лучше, когда не всегда в видимости, где бы ты ни находился. 10 0-15 секунд чтобы взял, начала тушить. В этот момент уже другие условные берут и тушат. Это вот опять-таки 8 из 10 случаев, когда оно медленно распространяется, ну, не так быстро. Это я уже сказал, взрыв, либо что-то, горючие жидкости какие-то, оно может тлеть, оно может, это надо просто быстро заметить. А чтобы махом, понятно, что от материалов, если там поролон, как было, оно быстро, но все равно оно не сразу, оно не как бензин загорается. Всегда есть эти секунды, и очень важно, чтобы очевидцы не оцепенели, первое, стали оповещать «пожар», прямо реально «пожар». Вот вообще, слово «пожар» запомните, это важное слово. Даже если на улице, к примеру, какой-то маньяк, насильник, не надо кричать «помогите», надо кричать на всю улицу «пожар». Потому что «пожар» вызывает больше внимания у других людей. Потому, что если «помогите», ну, значит пусть сам разбирается, его касается. Когда человек кричит «пожар», значит касается всех, и меня может коснуться. Я к тому, что надо быстро всё делать. Это не значит, что оно будет разгораться долго, надо все быстро делать. И если говорить про места более частого нахождения, я дома сплю, живу, это я в офисе у себя нахожусь, вот именно эти места, в первую, очередь надо обезопасить. Именно с этих мест мы должны иметь возможность за 20-30 секунд покинуть помещение, оказаться на улице. Чтобы это сделать грамотно, условно, не выбежать из офиса без ничего или из дома ночью в одних, извините, трусах, а всё сгорит дома, все документы, ценности, деньги, накопления. Очень важно иметь дома тревожный рюкзак для эвакуации, аварийный чемоданчик т.н. И когда что-то произошло, это может быть просто взрыв, вот Вы услышали, бах, рвануло, Вы не знаете, может, в соседнем подъезде газ взорвался, может, пол Вами газ, и дом неустойчив, он сейчас обрушится. Вам сразу же нужно, не обдумывая лучше перебдеть, чем недобдеть, лучше сразу взять всю семью, эвакуация, а потом думать, что произошло. Иначе пока человек думает, он себя загоняет в тупик всё сильнее и сильнее. И в этом как раз тревожном чемоданчике, там должны быть ценности, там должны быть деньги, накопления, всё ценное, рюкзак. Там должна быть обязательно мини аптечка. Ну, если дом обвалится, под завалами оказались, там должен быть фонарь, так при отключении электричества либо ночью только фонарем Вы сможете себе дорогу пробивать, там должна быть бутылочка воды, буквально, два сникерса, чтобы поесть, если Вас где-то забвалило, должен быть свисток. Свисток, это вообще важно при пожаре, пожарным крайне тяжело искать людей, в дыму не видно. Кричать долго Вы не сможете, потому что Вам нужно дышать. А вот в свисток дуть, подавать сигналы, это ценно. Ну, так вот, я к чему, у Вас должен быть тревожный чемоданчик дома, в спальне, возле кровати, потому что именно ночью может что-то произойти, Вы должны иметь возможность просто даже с дурной головой проснулись, просто упасть с кровати, потому что вставать нельзя, может дым уже быть, просто упали, взяли, фонарь включили, и Вы всей семьей выползаете. А потом Вы уже думаете, что произошло, именно вот так, сначала действовать, потом думать. На работе у Вас в Вашем офисе должны быть вещи не разбросаны где-то, то есть Вы должны знать приоритеты. Потому что, к примеру, жёсткий диск с ценнейшей информацией, ноутбук, который может стоить 200000 руб., Ваш телефон, должна быть возможность всё это сразу в охапку и выбежать, а потом уже думать, что произошло. 

Людмила Айвар:

А вот Вы говорите анализ. МЧС же всё-таки анализирует все эти ситуации, они какие-то выводы должны делать из этого. 

Эд Халилов:

Они не могут за нас отделать нашу работу. МЧС, вот давайте парадокс Вам расскажу. Почему нас заставляют в автомобиле иметь огнетушитель, заставляют же, правильно, техосмотр не пройдёшь, огнетушитель и аптечку. Я конечно, про качество огнетушителей и аптечки могу сказать много таких плохих слов, на самом деле, потому что огнетушители 2л, это полная ерунда, они должны быть 4 л, их должно быть два, справа и слева. Они не должны быть в багажнике завалены, ты должен, любое ДТП, в первую очередь. если мы подбегаем, хотим помочь, мы должны взять из своей машины огнетушитель, потому что ДТП, оно становится причиной возгорания. И пока Вы будете туда-сюда бегать, это поздно. Это я Вам по своему опыту говорю, два раза я в машине горел и видел горящие машины, знаю, о чем говорю. И нас обязуют, чтобы мы имели это. Но почему нас никто не обязует дома иметь. Представьте, дом, 25 этажей, я сейчас в Москве живу в таком доме у друга. 25 этажей, на каждом этаже четыре квартиры, в квартире минимум два человека, то есть 25х4=100х2=200 человек проживает в 1 подъезде. Теперь представьте, сколько среди 200 сколько пожилых, которые реально могут включить газ и нечаянно уснуть. У меня у соседки была ситуация, старенькая бабуля включила газ, и мы только почувствовали дома, к ней зашли, у неё всё, она просто старенькая очень была. То есть это пожилые, зона риска, это дети, которые могут шалость сделать, это люди, которые пьют, он может с сигаретой в зубах уснуть. Вот из 200 у нас 50 может быть таких, это зона риска. И вот теперь представьте, если у человека дома что-то загорелось на первом этаже, он сам должен, в первую очередь, иметь возможность это потушить и оповестить остальных, кричать, орать, звонит в двери. Если он не потушит сам, просто взял и убежал, всё это загорелось, цепная реакция пошла, поехала. Из-за одного человека, из-за того, что он не смог сам локализовать, 200 человек оказываются в ситуации западни, им приходится выпрыгивать, им приходится спасаться, как они могут. И это я говорю про то, что мы друг от друга зависим. 

Людмила Айвар:

Смотрите, Вы во время эфира сказали, что пожарные машины, лестницы не достают до верхних этажей. Но у нас, как мы видим, застройки становятся всё выше и выше, мы тянемся к солнцу, к небу. Способов спасти людей к такой ситуации у нас, к сожалению, нет, потому что нет техники. 

Наталья Урмацких:

Вы никогда не ходили на эти высотки, не анализировали безопасность?

Людмила Айвар:

Да, вот как там безопасность, у нас как принимают вообще эти дома, вводят в эксплуатацию, насколько те люди, которые подписывают акт ввода приёмки дома в эксплуатацию, проверяют вот эту систему безопасности людей, которые будут проживать там, на 167-м этаже. 

Эд Халилов:

На самом деле, проверяют, поверьте, очень много денег тратится на системы. И когда строится вот такое здание, очень мощное, современное, там есть и действительно несколько путей эвакуации альтернативных, помимо основной лестницы есть ещё запасные в разных крыльях здания. Вплоть до того, есть переходы между зданиями на разных уровнях, на разных этажах. Там есть система дымоудаления, которая просто вытягивать будет дым. Там есть система это с 2006г., которые стали строить дома, вернее, такие бизнес центры, там зона безопасности находится возле лифта, площадка, она для инвалидов. На самом деле, все туда могут просто походить, там приток воздуха идёт таким образом, что он выдавливает дым. То есть в этой зоне ты находишься, и дым выдавливается из этой зоны. Туда не будет заходить, то есть задача людей там ждать, пока не приедут спасатели, ликвидаторы, не потушат и не вытащат людей. Но я скажу следующее, Вы видели, может быть, год назад в Лондоне сгорела свечка, сгорел целый дом. У них была инструкция следующая, если пожар, прячьтесь дома, ждите, Вас спасут. Люди руководствовались этой инструкцией вместо того, чтобы валить любыми путями, просто покидать. И проблема в том, что это квадратное здание такое, реально дом, там люди жили. И пожарные, они только снаружи могут тушить периферию, а когда внутри все горит, когда окна открыты, стёкла лопаются, они взрываются, тяга кислорода, когда внутри горит, там ничем не потушишь, ничем. Всё это внутри, оно выгорает, оно выше, выше, у людей выхода на крышу нет. Хорошо, если будет выход на крышу, хорошо, если вертолёт, чтобы людей брать. 

Людмила Айвар:

Да вот выход на крышу. 

Эд Халилов:

А у нас выходы на крыши все закрыты, так как антитеррористические меры, чтобы хулиганы не лазили. Но у каждого жителя верхних этажей, у каждой квартиры должен быть ключ, висеть возле выхода у себя в коридоре, и если что-то, чтобы, если они не могут бежать вниз, они могли открывать дверь и спасаться там. По крайней мере, по крыше уже можно маневрировать. 

Людмила Айвар:

Конечно, можно из одного подъезда перебежать в другой и спуститься. 

Эд Халилов:

Да, можно это сделать, но я вчера сам поднимался вот здесь, у друга, поднялся и реально решётчатая дверь, замок висит. Я знаю, что я этот замок могу сломать. Мало людей знают, что, если молотком ударить хорошо по замку раза 3, максимум 10, силумин, он просто откалывается, можно замок расколоть просто ударом молотка. Но вопрос, кто при эвакуации побежит с ломиком либо с молотком. Все просто побегут, даже ничего не возьмут и окажутся там в плену. 

Людмила Айвар:

А что с техникой нашей, всё-таки пожарные, я не знаю, это реальность или нет, в Фейсбуке распространили такой ролик, когда в Японии подъезжает такая машина, которая поднимает специальный комплекс. 

Наталья Урмацких:

Рукава?

Людмила Айвар:

Нет, даже специальная платформа, на какой-то высокий этаж, люди оттуда эвакуируются, то есть настолько это действительно. 

Эд Халилов:

В Японии да, у нас нет. 

Людмила Айвар:

Или это мультяхи очередные. 

Наталья Урмацких:

Нет, Япония - самая высокоразвитая в этом плане. потому что их постоянно трясёт, у них очень сильно. 

Эд Халилов:

Да, Япония - сейсмоопасный регион, совершенно верно говорите. У них система безопасности вообще населения, она на самом наивысшем уровне. Потому что у них, поймите, землетрясение, это самая страшная чрезвычайная ситуация природного характера. Потому что ни ветер землетрясение... Оно вызывает обрушение здания, обрывы линий электропередач, оно вызывает повреждение канализации, это вирусы, это бактериологическое оружие, когда канализация наружу выходит, оно вызывает нарушение всех коммуникаций, то есть это жесть. И вот представляете, к какой жести они готовят своё население. И у них просто уже образ жизни, и это для них нормально, стало нормой, когда у них в школе происходит эвакуация. И у них все дети, они разбиты по парам, за руку, они выбегают на улицу у них есть точка, где они все собираются, где учитель их всех считает. Если кого-то у кого-то нет, то есть не хватило, где он? Он в туалет выходил, значит он там. То есть пожарные приезжают, они говорят, что он там, и они знают, где конкретно спасать. И представляете, в школе или в торговом центре найти одного человека. А когда они знают, что, во-первых, он есть, он где-то там, то они его спасут. Тот человек один, который там один остался, он тоже знает, как себя вести, как кислород удержать, через что дышать, как выходить, потому что у них регулярные тренировки. И когда, к примеру, в торговом центре в Японии происходит эвакуация, люди выходят все, и сотрудники, персонал, и они благодарят своё государство за то, что государство, руководство страны уделяет внимания их безопасности, потому что это жизнь. И все знают, как себя вести в той или иной ситуации. У нас же Сочи, город, где я живу, у нас в «Моремолле» была эвакуация несколько дней назад такая, учебная. И там на видео снимали людей, самое интересное, кто-то бежит, кто-то телефон достаёт, снимает, смешно, интересно, что там. И показывают, люди в бутиках, им говорят: Вы что, эвакуация, тревога, Вам сообщают. И девушка: сейчас, я примерю блузку, я здесь пришла по магазинам, не надо меня тут разыгрывать. Говорят сотруднице магазина: Вы то что не бежите? Она: ну, сейчас девушка купит, и мы выйдем. То есть Вы понимаете, какие секунды они тратят на это. Это значит, что людям даже после таких больших трагедий, они до сих пор не хотят верить, им всё равно. Они искренне верят и считают, что с ними это никогда не произойдёт. И поэтому они дают себе позволение так вести. И это что, вот и сравните. 

Людмила Айвар:

Я предлагаю вводить административную ответственность за невыполнение вот таких обязательных распоряжений во время учения. Ну вот сидит она со своей этой блузочкой, она пришла купить, потратить кучу денег, а ей говорят срочно эвакуировать. А ей всё равно. Она сидит и мерит эту блузочку. Только наказание может в нашей стране, мне кажется, кого-то заставить. Ну что, трудно выйти из этого магазина и вернуться. 

Эд Халилов:

Это саботаж, Вы понимаете, что люди сами саботируют свой успех, успех, когда я говорю, это жизнь и здоровье. Какой пример эта девушка покажет своему ребёнку. Какой пример, ребёнок будет стоять, как мама он будет себя вести. То есть она осталась, она не хочет выходить, соответственно, она задержала продавщицу, которая тоже боится, потому что сейчас уйдёт. 

Людмила Айвар:

Она стырит что-нибудь. 

Эд Халилов:

Обворует, понимаете, одно тянет другое. Теперь, пожар, представляете, эти люди остались, приезжают пожарные. Одно дело, когда приезжают спасатели, и они знают, что в торговом центре никого не осталось. 

Людмила Айвар:

Так в идеале должно быть. 

Эд Халилов:

Да, в идеале. Они будут заниматься ликвидацией, не рисковать своей жизнью. Когда же они знают, что кто-то там, в дыму, поверьте, очень много пожарных, очень много спасателей гибнут, спасая вот таких бестолковых, беспечных, инфантильных людей, которые сами из-за того, что они не сделали самое простое, у тебя оповещение, покидали помещение им говорят, что всё, выходим. И вот нормальные пацаны, профессионалы, которые должна ещё спасти сотни, тысячи людей, они гибнут, потому что они лезут спасать этих, они попадают под обрушение металлоконструкций. Вы не представляете, какая температура высокая, реальная деформация происходит элементов конструкций, сооружения, обрушение. Аэрозоли, вот магазины, которые есть парфюмерные, Вы не представляете себе, как аэрозоли эти взрываются, когда это просто как будто арт обстрел просто на поле боя, высокая температура, всё это разлетается. 

Людмила Айвар:

Вот эти стеклянные флаконы. 

Эд Халилов:

Все дезодоранты, всё это взрывается. А пожарные там, и они ищут человека. И они ищут того, кто сам не вышел, сам рискует жизнью. А у каждого из них дома ждёт мама, папа, ждут дети. И люди не понимают, что мы в одной лодке, и мы сами должны нашим спасателям, пожарным, которые рискуют жизнью, такую работу выполняют, мы должны им помогать максимально, оказывать содействие. И сами стараться тушить, чтобы они приехали, а все нормально. 

Наталья Урмацких:

Ну, или хотя бы вовремя, своевременно покидать зону поражения. 

Эд Халилов:

Хотя бы начать с этого. Вы понимаете, если с этого люди не готовы начать, то о чем говорить больше. Я понимаю, что все невозможно, да, будут такие. Но чем больше людей будет адекватно относиться к безопасности, осторожно и внимательно, просто мы реально можем ситуации в стране поменять. И нам не нужно опыт Японии, чтобы нас трясло, чтобы у нас обрушения были, чтобы мы теряли своё жильё, чтобы мы наконец-то поняли, что об этом надо думать. Ещё раз, без паранойи, просто, как адекватный человек, который адекватно относится к своим гражданским правам, к своей ответственности гражданской передо жизнью других людей. Это наша забота. 

Людмила Айвар:

Мы поблагодарим Эда Халилова за то, что он к нам сегодня пришёл и рассказал так много интересного. Но кроме прочего, кроме того, что люди не были обучены и потерялись в той ситуации, которая произошла в «Зимней вишне», следствие уже установило, что те хозяева, те бенефициары, те собственники, которые владели этим торговым центром, не уделяли внимание пожарной безопасности. И мне кажется, важно поднять здесь и сейчас, поставить точку в нашей программе, вопрос о страховании. Не только торгового комплекса, за который сейчас хозяин получит огромные деньги, я Вас уверяю, но и страхование тех людей, гражданской ответственности, кто находился в этом торговом центре, реальном страховании. Не чтобы субъект федерации выделял деньги, не государство должно платить те компенсации, которые люди сейчас получают, а именно собственник, который получает выгоду от использования этого торгового центра. Я Вас уверяю, как только ему придется заплатить огромные миллионы денег, он будет уделять внимание пожарной безопасности, и люди будут спасены. Спасибо Вам большое, берегите себя, и мы надеемся, что советы Эда Халилова Вам помогут.